Журнал «Вокруг Света» №05 за 1997 год

Владимир Стефановский — бывший флагманский механик соединения подводных лодок, а после офицер запаса и главный инженер судоремонтного завода — давний житель Севастополя. И в советскую пору он не давал покоя тем, кто тихонько растаскивал Черноморский флот, теперь же создал правозащитную ассоциацию «Морское собрание», что объединила всех почитателей русской морской истории. Усилиями ассоциации и был организован поход Памяти в «Тунисию», как именуется Тунис на всех иностранных картах, в порт Бизерту, где закончил свои дни изгнанный большевиками из Севастополя Черноморский флот. Но сделать это — даже в год 300-летия Российского флота — оказалось возможным лишь на частной яхте под украинским флагом... Спасибо Анатолию Шевченко — бизнесмену из Запорожья и владельцу яхты «Галла». Благодаря ему и энергичному капитану яхты Николаю Зубачуку, в самое короткое время была подготовлена команда для этого перехода. Спонсорскую поддержку благородной затее Стефановского оказал Новороссийский морской торговый порт. Видно, судьба русских кораблей в далеком Тунисе напомнила морякам судьбу нынешнего Черноморского флота, пока еще дремлющего в Севастополе под флагами канувшего в лету Союза ССР. Остается лишь гадать, что предстоит: подъем ли родных Андреевских флагов или исход, как в том забытом, 1920 году...

Мало кто теперь помнит о Русской эскадре — части Черноморского флота, — покинувшей Крым в самый разгар гражданской войны. В наших учебниках истории этот эпизод был обозначен как «бегство белогвардейцев под натиском Красной армии, сбросившей в море барона Врангеля». Однако «бегство» было организованной эвакуацией не только белого воинства, верного присяге, но и множества гражданских лиц, включая женщин и детей, не пожелавших довериться большевикам. Что же до пребывания русских кораблей в Бизерте в роли «флота в эмиграции», то об этом наши историки хранили полное молчание. Между тем горечь изгнания под сенью Андреевского флага познали не только моряки и их семьи, но и юные кадеты Морского корпуса, эвакуированные из Севастополя.

Новый поворот в судьбах изгнанников произошел 29 октября 1924 года. В тот день в связи с признанием Францией Советского Союза Русская эскадра в Бизерте была объявлена распущенной, и с заходом солнца на всех кораблях эскадры «Андреевские флаги были спущены с тем, чтобы более не подниматься». По счастью, это пророчество из мемуаров свидетеля драмы не осуществилось. Ныне на кораблях Российского флота снова развеваются флаги святого Андрея Первозванного. И потому задуманный символический подъем флага на месте стоянки Русской эскадры становился акцией примирения и, если хотите, почитания и покаяния. Флаг этот, освященный на родине Российского флота в Воронеже, мы взяли с собой...

По тропкам, вьющимся среди камней седого Херсонеса, я спустился к бухте, где у небольшого причала стояла красавица «Галла», получившая на время похода Памяти второе имя — «Петр Великий». Предстояли парадные проводы у Графской пристани, и мне поневоле пришлось выступить в роли спичрайтера петровской эпохи. Со мной рядом стоял высокий красавец, актер Минского драмтеатра Иван Иванович Мацкевич в униформе Петра Великого.

— Потренируйся для начала. — Я подаю Ивану листки с парадной речью.

— ...И велю выкатить бочку вина заморского на потеху жителям града сего и во здравие преславных зейманов наших, кои в Тунисию плывут, дабы флаг святого Андрея поднять там сызнова во славу флота Российского...

Наконец перешли к Графской, где весь экипаж застыл в парадном каре на борту яхты. Флотский оркестр грянул «Легендарный Севастополь», и от толпы, обрамленной лозунгами и венками, отделился вице-адмирал Геннадий Сучков, первый заместитель командующего Черноморским флотом. На лице адмирала, казалось, отпечатались все тяготы, свалившиеся на моряков Севастополя... Менялись ораторы. Шумели родные и близкие. Жены и дети подняли лаконичный призыв: «Возвращайтесь!» Батюшка после долгого молебна благословил судно и команду.

— Отдать концы! — прокричал капитан в момент, когда на кораблях в Южной бухте начался перезвон полуденных склянок. Грянул салют из ракетниц, и яхта под всеми парусами, резво набрав ход, направилась к выходу на внешний рейд. Обогнув Херсонес с попутным северо-восточным ветром, «Галла — Петр Великий» полетела к Босфору, делая не менее 12 узлов...

Архи Пелагос — Главное море

Разумеется, в наши планы не входило соблюдать график исхода флота в далеком 1920-м. Так что представить себе — и не только по этой причине — ту ветреную осень и больше сотни судов и кораблей со 120 тысячами беженцев было очень трудно. Помогали документы. С борта крейсера «Кагул» главком армии и флота генерал-лейтенант Врангель дал в Константинополь телеграмму для всеобщего сведения: