Журнал «Вокруг Света» №06 за 1960 год

Никогда раньше не слыхал я такой какофонии, которая слышалась из глубины этих джунглей. На рассвете доносится чей-то пронзительный крик, который тут же подхватывается и повторяется сотнями голосов. Этот крик распространяется во всех направлениях, и вот уже джунгли трепещут в такт с ним. Это визжат обезьяны. Они продолжают свои невероятные вокальные упражнения почти в течение часа.

После долгого путешествия в маленькой двуколке, запряженной волами, по ужасной, тряской дороге мы прибыли в охотничий лагерь, разбитый глубоко в джунглях.

Множество следов пантер, тигров, оленей, кабанов разбегалось во все стороны, но я скоро понял, что методы, применяемые в Индии для поимки тигров, здесь неприемлемы. Пришлось отказаться от охоты с загонщиками, так как охотников было мало, а густота подлеска и особенности в повадках зверей делали невозможным устройство засады с живой приманкой.

И я решил применить новый способ. Для этого нужно было оставить в качестве приманки несколько коровьих туш, затем подкрасться к ним перед самыми сумерками в надежде застать тигра, расправляющегося с добычей.

Трижды я оставлял коровьи туши, трижды бесшумно подползал к тому месту, где, как я думал, должен застать тигра за едой. Но, увы, приманка уже отсутствовала: тигр был хитрее меня. Наконец мне надоело снабжать тигров даровыми обедами. Я стал уже думать, что моя охота обречена на неудачу. Но в четвертый раз я все-таки увидел быстро промелькнувшую желтую шкуру и уловил слабый шорох раздвигаемых листьев.

Три дня спустя я снова разложил коровьи туши. Невдалеке я нашел небольшое углубление за поваленным деревом, откуда была прекрасно видна приманка. С тыла меня защищал огромный куст.

В течение получаса тишина нарушалась лишь иногда криком лесного петуха и жужжанием мух над приманкой. Потом внезапно кусты раздвинулись, и я очутился сразу в доисторической эпохе. Чудовищная ящерица выползла на поляну, и за ней тотчас же появилась вторая. Они были вооружены длинными, как у пантеры, когтями и двумя рядами неровных зубов.

Они направились вперевалку к коровьим тушам, и вскоре я стал свидетелем кровавой оргии.

Некоторое время я наблюдал за ящерицами.

Вдруг они замерли, пристально вглядываясь в чащу леса. Затем почти беззвучно исчезли. Я смотрел так пристально, что даже глаза заболели от напряжения. Но ни один лист не шевелился. Там, где лучи проникали сквозь плотный навес ветвей, на листьях играли блики заходящего солнца.

Я мысленно разделил видимый участок с приманкой на секторы и разглядывал каждый сектор по очереди — так, чтобы ничего не упустить из виду. Темно-зеленый куст справа от туши; несколько алых орхидей; белое пятно света в траве; узловатые обнаженные корни гигантского дерева. И снова: зеленый куст, алые цветы, бурые корни. Я замер. Что-то было не так, хотя я и не мог сообразить, что именно. Потом я догадался. Белое пятно исчезло!

У меня зазвенело в ушах, когда я понял, что белое пятно вовсе не световой эффект. Слишком оно было большим для солнечного блика. Я инстинктивно взглянул налево и увидел дерево с шероховатой корой, из основания которого росли причудливые мясистые листья.

В центре этого паразитического растения сверкало белое пятно. Я мог поклясться — раньше его там не было. Пятно еле заметно шевельнулось. И я понял, что смотрю прямо в сверкающие желтые глаза тигра, который был от меня метрах в пятнадцати. Голова тигра была слегка приподнята, и луч, падающий на его шею, и казался этим самым белым пятном. Я не сомневался, что хищник увидел меня. Потом голова его исчезла.

Быстро темнело. Тут я вспомнил, что путь к отступлению у меня открыт, и решил одурачить тигра, который явно охотился за мной.

Я поднялся и стал медленно пятиться назад, пока не вышел на тропинку. Я направился к лагерю, то и дело оглядываясь. Мысль о моем преследователе так занимала меня, что я пошел в неправильном направлении. Минут через двадцать я понял, что заблудился. Нужно было возвращаться, чтобы начать путь сначала. Я включил электрический фонарик, который был прикреплен у меня на голове ремешком, подобно тому как это делают хирурги или шахтеры, и пошел обратно по тропинке.

Узкий луч фонаря метался из стороны в сторону. Гигантские деревья окружали меня: гладкие, белые как мрамор; красные, с толстыми наростами на шероховатой коре; серовато-зеленые, неясных очертаний, как призрачные леса в фильмах Диснея.

И когда я уже находился где-то поблизости от дороги, ведущей к лагерю, началось то, чего я все время ждал.

Я остановился, чтобы осветить верхушку одного дерева, потому что услышал, как шевельнулась лиана. И в этот момент совсем рядом раздался зловещий рев разъяренного тигра. Фонарь сразу выхватил из тьмы два зеленых огонька, и даже в эти несколько мгновений я успел увидеть и почувствовать дикую ненависть, которой тлели глаза тигра.

Пока я поднимал ружье, зверь бросился вперед, но не прыгнул на меня. Вместо этого он остановился и, пригибаясь к земле, бешено зарычал.