Журнал «Вокруг Света» №06 за 1987 год

Черные носороги Кагеры — шесть животных — ввезены сюда в 1958 году из Танзании. Их численность на сегодня спорна: носорогов очень трудно подсчитать. По математическим раскладкам, подкрепленным данными зоологии, их должно быть около девяноста. Но это число теоретическое — в нем не учтены естественная смертность и жертвы браконьерства.

Мы видели лишь одного носорога — он посещал грязевую лужу недалеко от нашего лагеря, но ни разу не позволил подойти настолько близко, чтобы мы смогли заснять его на кинопленку. Похоже, на Мубари обитают еще несколько таких же диких экземпляров, и хочется надеяться, что таковыми они и останутся. Ведь известно: стоит носорогу чуть привыкнуть к людям, как он тут же становится жертвой браконьера. Носорога убивают ради рога, имеющего высокую коммерческую ценность.

Носорогов обычно сопровождают два вида птиц: египетские цапли и волоклюи. Первые всегда летают поблизости или сидят на спине зверя, терпеливо поджидая насекомых-кровососов, весьма досаждающих толстокожим. Они на лету хватают мух цеце и оводов, которые оказываются в пределах их досягаемости. Волоклюи специализируются на ловле личинок и клещей, забирающихся под кожу. Они бродят по носорогам, обследуя каждую складку кожи и извлекая паразитов.

На противоположном берегу озера далеко на запад тянутся обширные болота, где живут антилопы ситатунга, или водяные куду, прекрасно приспособившиеся к этой среде обитания,— широкие копыта позволяют им передвигаться по плотной водной растительности. Эти животные родственны лесным антилопам. У самцов красивые витые рожки, самочки, более светлые и изящные, близко к себе не подпускают. Особенности их жизни в воде оказали им плохую услугу — антилопы служили приманкой для крокодилов, а потому тоже стали жертвами браконьеров.

В то утро солнце палило особенно нещадно. Мы отправились в путь поздно и долго бороздили равнину Килала. Но нам так и не представился случай встретить антилоп топи, чтобы поймать в объектив какую-нибудь их проделку. Все это весьма расстраивало Николь, отправившуюся с нами ради съемок топи. Даже львы и те лениво лежали по краям равнины — их вполне устраивала послеобеденная сиеста.

И тогда Николь предложила отправиться к антилопам ситатунга, на расположенное в десятке километров от нас болото. Предложение пришлось нам по душе — делать все равно было нечего. Мы поехали на киносъемочном грузовике, не предупредив по радио вторую машину, которая курсировала по другому краю равнины. Перебрались через перевал и съехали вниз в сторону болот. С каменистого гребня, нависавшего над лабиринтом топей, прудов, зарослей, мы заметили вдали стадо антилоп ситатунга, они щипали водяные растения. Еще ниже, метрах в ста от них, отдыхала группа из девяти львов. Увидев хищников, мы вдохновились. Прогулка обрела смысл. Мы попрыгали в грузовик, решив познакомиться с ними поближе.

Двигались медленно, поскольку видимость была ограничена высокотравьем. Вдруг грузовик замер на месте — переднее колесо завязло, обрушив главную галерею норы капского трубкозуба. Провал был не менее метра в глубину, шасси легло на край стенки, и грузовик опасно накренился в сторону откоса. Мари-Одиль, сидевшая на крыше кабины, свалилась на землю, отделавшись несколькими царапинами.

Создалось нелегкое положение — отправившись на короткую прогулку поблизости от лагеря, мы не захватили с собой аварийного оборудования. Не было даже домкрата, радио было бесполезно — горы экранируют связь с лагерем. Никто не знает, где мы, у нас нет ни еды, ни питья, а автомобиль застрял во впадине, где видимость не превышает пятидесяти метров. Поблизости львы: девять штук мы видели, да еще наверняка не заметили добрую дюжину. Выход один — возвращаться в лагерь пешком. Но сначала надо добраться до перевала, послать SOS. Передатчик у нас есть, дальность его действия вполне достаточна — десять километров в пределах прямой видимости.

Пешая прогулка по местам, где водится множество львов, не лучший пример для туристов, попавших в затруднительную ситуацию. В таком случае рекомендуется сидеть в автомобиле и ждать. У нас положение иное — мы в стороне от хоженых троп, и ожидание бессмысленно...