Журнал «Вокруг Света» №06 за 1991 год

Недавно в Чавине была сделана новая любопытная находка — каменная стела, возможно, служившая ранее плитой алтаря, со схематическим изображением созвездия Орион, окруженного контуром пумы-ягуара. Орион в астрономическом календаре чавинцев относился к августу и времени сбора урожая. Кстати, на кечуа название созвездия звучит как «Чоке Чинчай», а слово «чин-чай» переводится как «ягуар». Чинчайсуйю — «регионом ягуара» — назывался позднее северный из четырех основных административных районов инкского государства.

 

Семь звезд Ориона, вероятно, объясняют магическое значение, которое придавали этой цифре древние чавинцы. В частности, на одной из плит Позднего храма изображена процессия из семи гарпий-кондоров; восьмая птица развернута им навстречу.

В срочных мерах по спасению нуждается, впрочем, не только Чавин. Под угрозой — экологическое здоровье всей заповедной зоны. Об этом идет у нас разговор с Хосе Сотело Мехиа — сотрудником префектуры департамента Анкаш и службы гражданской обороны. Он выкладывает одну за другой на стол подернутые желтизной фотоснимки 20-летней давности. На них запечатлены некоторые из пиков Кордильеры-Бланка, видимые из Уараса невооруженным глазом: Сан-Кристобаль, Рима-Рима, Кашан, Чуруп и другие. Потом Хосе выстраивает рядом вторую, блестящую свежим глянцем галерею «портретов» тех же самых андских патриархов.

Разница очевидна: снежные и ледниковые шапки «братьев Уаскарана» уменьшились, сжались, ссохлись как шагреневая кожа, подернулись нездоровым, тускло-свинцовым налетом. Причина этого феномена — считает перуанский специалист — растущая хозяйственная деятельность человека. С каждым годом разбухающие от фабричных и заводских корпусов, все более плотных транспортных потоков крупные города увеличивают выброс в атмосферу вредоносных поллютантов, которые, в том числе, усиливают так называемый «парниковый эффект». По наблюдениям многих ученых, медленно, но неуклонно поднимается, в частности, температура воды в Тихом океане, атмосферы расположенных по его берегам регионов, включая Перу. Вот и подтаивают «вечные» ледники, сочится влагой, оплакивая увядающую красоту, «королева Анд» — вершина Альпамайо. Свою разрушительную лепту вносят также большие и маленькие горнодобывающие предприятия, разбросанные по территории заповедника. Даже когда они ограничиваются только добычей минералов, отправляя сырье на переработку в Кальехон-де-Уайлас или на Косту — прибрежную зону Перу, ущерб от их деятельности все равно велик. Горные склоны разъединяют язвы пробиваемых в их теле штреков, они содрогаются под тяжелой поступью натужно ревущих моторами рудовозов, а уж когда грохочут динамитные заряды, разрывая им внутренности, гул этот разносится далеко окрест, срывая лавины с набухших снегами скальных козырьков. Особой болью отзывается звон пил и топора в и без того не густых древесных рощицах горных ущелий. Их рубят на дрова, жилые постройки, мебель, домашнюю утварь. Неприхотливым обитателям индейских селений древесины требуется не так уж много. Но с ростом туристической индустрии растут, увы, потребности строительных подрядчиков, содержателей кафе и ресторанов, поставщиков древесного угля. Они рубят сук, на котором сами же и сидят.

Другая отличительная черта Чавина-большие каменные «набесас нладас»-«головы на кольях». По версии X. Тельо, они символизируют головы-трофеи, отрезанные у побежденных врагов. В стенах храма прорубались Квадратные ниши, в них закреплялись колья, венчаемые каменными головами, которые выступали таким образом из стен, украшая и «охраняя» их. Сейчас большинство из уцелевших после селя 1945 года чавинсних голов разъехалось по различным музеям страны, а те, что остались на месте раскопок, перенесены во внутренние галереи для большей сохранности.

Кальехон-де-Xаилас — Уаскаран — Лима Сергей Свистунов, корр. «Правды» — специально для «Вокруг света»

Рафаэль Сабатини. Колумб

Продолжение. Начало в № 1 , 2 , 3 , 4 , 5 , / 91

Н аконец появился Сантанхель, молча шагающий рядом с Кинтанильей. Неужели и этот верный друг покинет его? Но — нет. Сантанхель, заметив Колона, прямиком направился к нему.

— Пока не могу обещать вам ничего хорошего, мой дорогой Кристобаль, — тяжело вздохнул Сантанхель. — Но все еще можно поправить. Мы должны приложить все усилия, чтобы вернуть карту.

Рука Сантанхеля легла на плечо Колона.

— Чем дольше я живу, дорогой Кристобаль, тем больше убеждаюсь, сколь мало в человеке милосердия.

— Тогда мне все ясно. Комиссия приняла меня за шарлатана. А предложение мое, как считает Фонсека, — сплошной обман.

— Поменьше думайте об этом человеке да и вообще постарайтесь успокоиться. Сегодня я загляну к вам. А теперь — идите.

С трудом преодолевая каждую ступеньку, Колон поднялся по лестнице. Открыв дверь, он оцепенел, увидев Беатрис, сидящую у стола.

Беатрис метнулась к нему.