Журнал «Вокруг Света» №08 за 1980 год

Библиотека и впрямь оказалась богатой. Заместитель директора Салех Уанис, обаятельный сорокалетний человек, исследует античную историю Ливии. Он один из тех, кто стремился сохранить античное наследие для арабской Ливии, для всего человечества. Немного сутуловатый, по-домашнему одетый человек — он живет здесь неподалеку, — Салех само олицетворение единства мировой культуры: араб-мусульманин, стоящий на страже античных ценностей. О греках, об их погибшей культуре Салех говорил с такой неподдельной грустью, что, казалось, речь идет о его собственном разрушенном доме…

Киренские развалины нам много не дали: слишком уж часто завоеватели нарушали их покой.

В поисках следов землетрясения мы отправились на римские развалины в местечке Гирза, сильно пострадавшие в 1935 году.

Побродив среди полуразрушенных могильников, кажется, III века н. э. — они напомнили мне миниатюрные античные храмы — и прочих развалин, мы обнаружили, что их стены упали на один бок. Это подтвердило мнение специалистов о том, что они рухнули под ударами землетрясений, и помогло сделать вывод о направлении ударной волны. Отсутствие отрицательных результатов в других местах и слабость землетрясения 1935 года подтвердили главное — станцию можно строить. На этом кончилась деятельность нашего макросейсмического отряда.

Снедаемый неуемной энергией, заболел Ананьин. Начальство отняло у нас Петросяна; где-то он потребовался в качестве физико-математика. Я оказался за пределами музеев и библиотек в скромной кабине «уазика». Моими попутчиками стали геологи и сейсморазведчики. Мы ездили по Сахаре, брали пробы грунта, отыскивали подходящую площадку, делали замеры.

Когда нет ветра, в Сахаре стоит тишина. Сахарская тишина... Трудно найти место на земле, где было бы так же тихо. Голова кружится от тишины. Голос, не успев взлететь, пропадает, словно в комнате с мягкой мебелью...

Тишина, где прошли и канули в вечность цивилизации и народы этой земли, погруженной в тысячелетний сон.

Земли, которая начала пробуждаться...

А. Малашенко, кандидат исторических наук

Пробежавший под радугой

У Гупты прыгают чертики в узких глазах, и лицо у него лукавое, круглое, и сам он крепкий, с неслышной поступью жителя гор. С этим молодым непальцем я познакомился в одной семье в Дели. Ему было любопытно узнать о нашей стране, с которой он знаком лишь понаслышке.

Гупта молча качал головой — соглашался вроде, а недоверчивое выражение лица говорило, что он никак не может понять многие простые истины нашей жизни

Когда Гупта вспоминает о своей деревне Куанча у подножия Гималаев, смешливые искорки в глазах гаснут, и лицо становится печальным. Его родина далеко в Непале, туда из Дели надо ехать не один день поездом, потом автобусом, а там уже рукой подать — всего то два дня пешком знакомыми тропами.

Его дом из дикого камня, крытый рисовой соломой, стоит недалеко от реки Сетианчал. С порога видны снежные вершины Гималаев, спрятанные по утрам в пухлые облака. Проснувшись, Гупта первым делом торопится к реке. Вода в Сетианчале быстрая, холодная — бежит с гор Он набирает полный кувшин прозрачной (не то что из мутного Ганга) воды для чая. В медный чайник кладет заварку из одиннадцати трав, собранных его бабкой в лесу и предгорных лугах. Чай сладкий, согревает грудь, можно теперь отправляться на ловлю рыбы. Не успеешь забросить сеть, как она тяжелеет, и вот уже на берегу бьется серебристая живая груда.

День Гупты долог. Еще до рыбной ловли он открывает ворота и выгоняет овец со двора на пастбище. У многочисленной семьи Бахадуров хоть несколько овец есть. Не у всех в деревне собственный скот, а у них еще свой огород, где растут картошка и овощи, зреют бананы, манго, папайя. Но сегодня Гупта помогает братьям и сестрам чистить канавки для подвода воды к рисовому участку. Мокрый, перемазавшийся в глине, он с разбегу бросается в чистые воды реки. Вода холодная, окунулся и сразу назад, а в голове проносятся грустные мысли, что кончается его привольная жизнь в деревне Гупту решили послать в школу...

К вечеру, когда солнце склоняется к горизонту и спадает дневной жар, Гупта с друзьями мчится наперегонки за деревню. Там, в поле, врытые в землю, возвышаются четыре бамбуковых ствола, связанных попарно крест накрест. На этом перекрестии между стволами укреплена перекладина, укутанная в солому, с которой свисают веревки качелей. Гупта с разгону прыгает босыми ногами на доску, цепко впивается в веревки, что было сил приседает, набирая скорость. И вот уже гигантским маятником он летит над землей, вровень с вершинами гор, а внизу восхищенно смотрят девочки и мелькают крыши домов

В день отъезда в школу через реку перекинулся высокий свод радуги. Гупта побежал на берег постоять под ним, мать говорит, что это приносит человеку счастье.