Журнал «Вокруг Света» №08 за 2008 год

Фаюмский портрет на листе папируса. Извлечен из захоронения на некрополе Дейр-эль-Баната. Фото: Сергей Иванов

Фаюмские портреты крепились на лицо мумии и были призваны помочь душе найти покинутое тело. Существует предположение, что их рисовали еще при жизни человека, после чего вешали на стену в его доме. Такую идею выдвинул известный английский ученый Флиндерс Питри, который нашел в одном из погребений рамку, точно соответствующую по размерам портрету на захороненной там же мумии. Кроме того, Питри обратил внимание, что на многих картинах изображены люди явно моложе биологического возраста погребенных.

Фаюмские портреты «появляются» на исторической арене в самом начале I века н. э. и исчезают в III веке. Одна из лучших их коллекций, собранная российским египтологом Владимиром Голенищевым (1856—1947), хранится теперь в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина . Найти фаюмский портрет — мечта любого археолога, копающего в оазисе, но до сих пор их было обнаружено всего 900. И каждый уникален.

Нет сомнений, что и в Дейр-эль-Банате есть погребения с такими изображениями, во всяком случае, изображение умершего на листе папируса здесь откопали еще в 1990-е и сейчас показывают в музее Ком-Ушима при въезде в оазис.

Однако хватит томиться неизвестностью — пора вскрыть наш мешок.

Вскрыть… чтобы найти всего лишь изощренный набор грабительских инструментов: кайло, заступ, мотыга, корзина с привязанным к ней канатом. Кайло было насажено на массивную, почти метровую рукоять. Целиком орудие походило на якорь и, судя по весу, использовалось человеком недюжинной силы. Еще мы извлекли на свет довольно много хлопка — видимо, воры упаковывали в него свою добычу. Ну и наконец, что уж и вовсе странно — целую кипу журналов и газет, причем последние все с одной датой — 17 мая 1975 года. Грабитель-здоровяк, выходит, был еще и грамотным. Значит, скорее всего, не местным.

Во всяком случае, обнаружение «криминального» мешка дало богатую пищу для ума и фантазии. Возможно, грабитель каждый раз в конце дня складывал свой скарб в мешок и присыпал его песком, а 17-го, или вернее 18-го, произошло нечто, из-за чего ему пришлось навсегда покинуть некрополь. Такое развитие событий к тому же выглядит наиболее желательным для нас. Ведь в этом случае та часть некрополя, которая простирается к востоку от схрона, может оказаться неразграбленной. Увы, ближайшие же дни показали всю тщетность этих надежд.

Страшная месть

Сняв верхний слой песка на новом участке раскопа, мы принялись очерчивать контуры ям. В Дейр эль-Банате эта работа, обычно требующая от археолога большого опыта, облегчается тем, что заполнение могил резко отличается по плотности от той породы, в которой они вырублены.

Очень скоро в северо-восточном углу стал вырисовываться абрис огромной ямы, которая вполне могла оказаться входом в крупное шахтовое погребение.

Так прошло еще два дня — впускная шахта погребения расчищена на метровую глубину. Чтобы из нее выбраться на поверхность, уже нужно просить «верхних» протянуть тебе руку.

И, конечно, с каждым сантиметром растет надежда, что теперь-то нам повезет, склеп окажется неразграбленным. Без особой надобности под любым благовидным предлогом мы подходим к краю ямы, желая лишь одного — не увидеть в ней оторванных мумифицированных конечностей, битых досок или просто сигаретных бычков. Вскоре в поле зрения оказываются торчащие в разные стороны обломки прекрасных расписных саркофагов.

Семейный склеп. Три взрослых погребения осквернены — у мумий оторваны ноги. Фото: Сергей Иванов

На сей раз привычное разочарование, представьте, длилось недолго. Расскажу по порядку: разрозненные фрагменты представляли собой нехитрую «мозаику», которую легко собрали наши реставраторы. И тут прямо под ними проступили контуры еще трех плотно — стенка к стенке — «сокрывшихся» гробов. Опять бросились расчищать верхний слой песка, и… увидели обмотанные бинтами тела. Конечно, было сразу понятно — грабители поработали и над ними, но как-то странно, непонятно зачем. Просто распотрошили.