Журнал «Вокруг Света» №09 за 1975 год

Мы прокладываем маршруты в основном по долинам рек, где местность хорошо просматривается и зверей легче обнаружить. Сегодня уже обследованы низовья Орленги, бассейн реки Иги, верховья Таюры с ее притоками, и теперь мы продвигаемся вниз по Таюре к трассе БАМа. Она дает знать о себе издалека заметным дымом костров. Четкая линия просеки под будущую железную дорогу пролегла рядом с долиной речки Нии — одного из правых притоков Таюры. У слияния этих рек вырос новый поселок Звездный, название которого за короткий срок стало таким популярным. Вот и он сам открылся перед нами с левого борта — белеют свежим деревом длинные ряды бараков и домиков на пологом склоне, переплелись внизу замысловатые узоры дорог.

Летим параллельно трассе, держась от нее немного стороной. Звериных следов здесь меньше. Пугливые олени, видимо, ушли подальше от -шума. Неожиданно вижу лося, лежащего прямо на открытом месте. Самолет пролетает над ним, но зверь, что называется, и ухом не ведет, очевидно, он привык к звуку моторов в небе над БАМом, ведь здесь то и дело проходят вертолеты, направляясь на более отдаленные участки — в Казачинск, Магистральный, Лунный.

...Странная все-таки у нас, биологов-охотоведов, профессия, слишком уж много в ней противоречий. Мы клянемся в любви к природе и животным, однако ходим на охоту, стреляем птиц и зверей, вызывая упреки инакомыслящих. Внешняя романтика этой специальности, связанная с путешествиями, таежными походами, охотой, переплетается с весьма прозаическими будничными заботами и трудностями. Но самое главное противоречие уходит корнями в проблемы экономические, даже, пожалуй, психологические.

Разве нам не хочется вместе со всеми трубить общий сбор «Даешь БАМ!», как призывает горнист-всадник на плакате в усть-кутском аэропорту? Разве мы не завидуем тем, кто уезжает под гром оркестра на передний край стройки века? Так стоит ли вообще толковать об охране этой самой тайги со всяким ее зверьем?

Вот за эти дни налетали мы над Усть-Кутским районом тысячи километров — и все над тайгой, бескрайней, молчаливой, угрюмой, сами собой просятся эти привычные эпитеты. В самом деле, если даже меня, охотоведа и таежника, всякий раз поражает масштабность, широта тайги, ее грандиозный, всесибирский размах, то каковы же чувства непривычных к тайге людей, когда они видят ее с высоты птичьего полета? Горожане, занятые своими производственными и техническими заботами, глядят на тайту через круглые окошечки иллюминаторов и, наверное, думают: ни конца-то ей, ни краю, за далью даль, до самого океана, хоть к северу, хоть к востоку, все едино. Расступись, подвинься-ка, товарищ тайга! Трасса БАМа, зимние автодороги, даже долина Лены с редкими селениями у подножия угрюмых сопок — все это лишь мелкие вкрапления среди таежного океана-моря. Ну и разумеется, наступление на это таежное безлюдье должно быть только фронтальным, и можно уверенно говорить о неисчерпаемости лесных ресурсов, о новых леспромхозах, будущих территориально-производственных комплексах. Правда, какие-то экологи порою толкуют о своих заботах, о нехватке воды и воздуха, тревожатся за растительность и фауну. Это в тайге-то! Люди делом заняты, большим, славным, план выполняют, тайгу побеждают. О каких травках-пичужках может идти речь?

Дорогие друзья-техники, борцы с тайгой, покорители природы! Биологи и экологи не просто природолюбы. Государство платит нам деньги за то, чтобы мы разбирались в своем деле. Ни у нас, ни у природы, которую пытаемся мы охранять, нет своих «внечеловеческих» интересов, потому и прошу я слова.

Все дело в том, что тайга, это самое таежное море, которое поет под крылом самолета, одновременно и есть вокруг и нет ее. Вот загадка! Нет никакого таежного океана, а стоит тайга островками среди моря всякой всячины, чему и названия еще не подобрано. Мы ведь тоже не сразу это поняли. Вроде летаешь, летаешь, какая там охрана тайги, тут впору искать от нее спасения, и вдруг — восторженные восклицания: «Братцы, тайга внизу, гляньте-ка!» Смотришь, стоит по всему хребту кедрач сплошной стеной или старый сосновый бор, ствол к стволу, залюбуешься. Но минуло мгновенье — и нет его, а там что? Тайга или так себе, путаница древесная? Не каждый глаз, даже опытный, отличит настоящую тайгу от былой гари, иногда можно слышать, будто вся тайга есть гарь в разных стадиях восстановления. Но это не совсем так, ибо не везде тайга восстанавливается после пожаров, и не могут быть гари источником ценных ресурсов, по существу, это просто пустоши. И много, и нет ничего.