Журнал «Вокруг Света» №09 за 1986 год

Именно 15 июля 1770 года было подписано распоряжение Екатерины II сибирскому губернатору Д. И. Чичерину по поводу пожалования в капитаны приехавшего с Камчатки в Санкт-Петербург поручика Т. И. Шмалева. Здесь нет смысла останавливаться на заслугах Шмалева, тем более что существуют специальные работы, посвященные вкладу в науку обоих братьев (и капитанов) Шмалевых. Это указание императрицы интересует нас в той части, где говорится о приехавшем в Петербург со Шмалевым алеуте: «А алеуту приказала сшить кафтан по их обыкновению и дать медаль с тем, однако ж, чтоб он ее на себе не носил».

Медаль предназначалась жителю одного из Алеутских островов, крещеному алеуту Осипу Арсентьевичу Кузнецову. Он был привезен в свое время с родного острова Атту и остался на Камчатке. Здесь выучил русский язык и стал ходить в плавания с русскими купцами и промышленниками в качестве переводчика и немало сделал для налаживания дружественных контактов между русскими и алеутами. Заслуги О. Кузнецова перед Россией были столь значительны, что даже сибирский губернатор Д. И. Чичерин особо отметил его в своем докладе Екатерине II: неоднократно посещая на русских судах Алеутские острова, «тамошних жителей в согласие с нашими склонил, которые без всякой опасности там жили и безвредно с хорошею добычею возвратились в Камчатку».

О. Кузнецов — единственный человек не купеческого звания, к тому же не российский подданный, награжденный медалью «За полезные обществу труды».

Последний по времени случай награждения медалью «За полезные обществу труды» относится к 1779 году. За год до этого якутский купец Павел Лебедев-Ласточкин, выделявшийся особой предприимчивостью и решительностью, отправил два судна на Курильские острова. На одном из самых дальних, Кунашире, русские промышленники «свидание с японцами имели и между собою дарились, и условие положили непременно на будущий год в июле месяце быть на оный остров, и гавань по общему условию назначили, а для верности японцы на своем диалекте и письма дали, что они с российскими людьми виделись».

Выполняя условия договоренности, П. Лебедев-Ласточкин в сентябре 1778 года снова отправил бригантину «Св. Наталья», груженную товарами и подарками, на Курилы. Там на одном из островов русские перезимовали, а весной «противу условия» пошли на Кунашир торговать с японцами.

Тем временем сам Лебедев-Ласточкин отправился в Петербург, где лично вручил императрице в марте

1779 года письма японцев, рассказав при этом о своих контактах с ними.

Уже 17 апреля в связи с этим генерал-прокурор Сената А. А. Вяземский сообщает в письме к директору Берг-коллегии М. Ф. Соймонову, в ведении которого был Монетный двор, что Екатерина II «указать соизволила якуцкому купцу Павлу Лебедеву-Ласточкину, который, собственным своим иждивением отправя на дальние Курильские острова в морской вояж несколько судов, имел случай первым свести знакомство с японцами и положить начало к заведению с ними торга, дать золотую медаль в десять червоных по примеру тому, како в 1764 и 1767 годах составляющим в Камчатке компанию купцам за найденные вновь острова медали даны...».

30 апреля М. Ф. Соймонов доложил А. А. Вяземскому о выполнении распоряжения. Золотая медаль для П. Лебедева-Ласточкина была изготовлена и отправлена к генерал-прокурору. Из этого же письма мы знаем надпись на оборотной стороне медали: «За полезные обществу труды 1779-го года апреля 18-го дня».

В. Дуров, действительный член Географического общества СССР

Ребусы фараона

Много лет молчали французские ученые, которым еще в 1976 году поручили исследовать и «излечить» заболевшую мумию фараона Рамзеса II, поврежденную микрогрибками и гнилостными бактериями.

Папирусы сообщают о Рамзесе II немало подробностей. Древнеегипетские летописцы не скупились и на воспроизведение пышных титулов обожествляемого владыки — «могущественный из могущественных», «великое Солнце великого Египта»...

В энциклопедиях можно прочитать, что правил он в XIII веке до нашей эры, много воевал, в основном с хеттами. После смерти его мумию перевезли в заранее приготовленную скальную гробницу в пещерном храме близ Абу-Симбела на берегу Нила. Но там Рамзесу II недолго довелось пользоваться «вечным покоем». В эпоху правления следующей династии фараонов его усыпальницу основательно потревожили грабители. Перепуганные подобным «богохульством» жрецы перенесли мумию в надёжный подземный тайник. Но засекреченное место все же было найдено, правда, спустя более двух тысяч лет.

В 1871 году в гробницу проникли любители легкой наживы и быстро распродали на местном базаре найденные там украшения, папирусы, статуэтки богов и богинь. Сама мумия лишь семь лет спустя попала в руки египтологов. Ученые тогда же определили, что состояние останков фараона внушает тревогу. До 1914 года Рамзес прошел несколько курсов «лечения».