Журнал «Вокруг Света» №09 за 2009 год

Наган и чистоган

По оценкам отдельных исследователей, между 1920 и 1953 годами, то есть за все «суровые времена» в СССР, в лагерях побывали 10 миллионов человек (треть из них — за контрреволюционную деятельность), погибли в ГУЛАГе — 1 100 000, то есть чуть более чем каждый десятый (не считая еще 600 000 в тюрьмах и колониях). И вот эта чрезвычайно высокая смертность связана, очевидно, с «новой лагерной политикой государства»: уже в конце 1920-х годов чисто экономические соображения выходят здесь на первый план.

До конца Гражданской войны, когда царила общая неразбериха и отдельные губернии переходили из рук в руки, лагеря принудительного труда не могли иметь широкого распространения. В 1921-м в сотне таких учреждений находились только 95 000 человек. Потом такие лагеря и вовсе ликвидировало постановление ВЦИК от 23 августа 1922 года, но только формально. Большинство из них просто преобразовалось в места общего заключения, которые несколько месяцев спустя перешли в прочное ведение НКВД. Под контролем ОГПУ остались тюрьмы особого назначения в Москве и Петрограде, северные лагеря принудительных работ в Архангельске и Пертоминске (на 1200 заключенных каждый), а также печально знаменитый СЛОН — Соловецкий лагерь особого назначения , способный «разместить» у себя 8000 человек.

В апреле 1930 года процесс пришел к логическому завершению: в стране появились ИТЛ и их высший руководящий орган — Главное управление исправительно-трудовых лагерей, трудовых поселений и мест заключения, пресловутый ГУЛАГ. Туда стали отправляться все категории осужденных: от истинных и мнимых врагов сталинской партии до уголовников. Время создания великой тюремной империи, конечно, закономерно. Оно совпало с не менее великой насильственной коллективизацией. Требовалось в ударном темпе «создать места» для содержания тех, кто ей сопротивлялся. И в это же время происходила космических масштабов индустриализация: множество строек первых пятилеток велось в глухих углах. Рабочие, даже за большие деньги, ехали туда неохотно. Где выход? В массовом использовании подневольной рабочей силы. Еще в 1929 году Совнарком прямо предписал ОГПУ строить новые лагеря для приема заключенных в самых отдаленных районах страны с целью «колонизации этих районов и эксплуатации их природных богатств путем применения труда лишенных свободы».

Иосиф Сталин по психотипу был, по всей видимости, типичным древнеримским императором. Он твердо верил: рабский труд — это действенное и эффективное средство разрешения любых экономических проблем. К примеру, в 1938 году, возражая против досрочного освобождения зэков за ударный труд, он заявил: «Мы плохо делаем, мы нарушаем работу лагерей. Освобождение этим людям, конечно, нужно, но с точки зрения государственного хозяйства это плохо…» По некоторым оценкам, на НКВД приходилось 3% валового национального продукта СССР.

Началось дело с больших водных путей. Тучи гулаговцев, объединенных в трудовые армии, были брошены на Беломорканал имени Сталина, канал имени Москвы и Волго-Дон имени Ленина. Первое из этих сооружений единовременно строили около 100 000 «каналоармейцев» и, как и положено в кровавых битвах, почти половина из них погибла. Тогда же дело дошло до железных дорог на труднопроходимых Дальнем Востоке и Севере. Трансполярная и Печорская магистрали, Кольская железная дорога, линия Караганда — Моинты — Балхаш, БАМ (линия Тайшет — Лена) — все они тоже усеяны могильниками. Зэки же возвели тоннели на Сахалине и второй путь Транссиба.

Затем подошла очередь гидроэлектростанций — Волжской, Жигулевской, Угличской, Рыбинской, Куйбышевской, Усть-Каменогорской, Цимлянской. Позже лагерная масса поднимала целые города. Комсомольск-на-Амуре, Советская Гавань, Магадан, Дудинка, Воркута, Ухта, Инта, Печора, Находка... Рабы ГУЛАГа добывали уголь в Караганде и на Печоре, полиметаллические руды в Норильске, намывали золото в Магадане, не говоря уже о лесоповале и сельском хозяйстве…