Журнал "Вокруг Света" №1 за 1998 год

В Тукуме обнаружили и другие удивительные свидетельства: плиту с рельефами, изображающими не просто людей с птичьими головами, часто встречающихся в культуре «морика», а «людей-птиц» с веслами «рапа», которых можно увидеть лишь на Рапа-Нуи — острове Пасхи. Рядом с «людьми-птицами» — тростниковый корабль.

Находки в Тукуме, возможно, не только подтверждают гипотезу Хейердала, но и невольно доказывают правоту испанского мореплавателя и историка времен империи инков Сармьенто де Гамбоа, который еще в XVI веке поверил в легенды инков и умолял короля Испании Филиппа II последовать советам инков и снарядить экспедицию для поиска обитаемых островов в Тихом океане.

Конкистадоры еще в первые десятилетия колонизации Перу использовали бальсовые плоты с перуанскими командами, восхищались мореходными качествами этих судов, а перуанские паруса называли «превосходными» и утверждали, что снасти у инков прочнее испанских.

Сокровища инков были надежно спрятаны в неприступных горах. Но у древних перуанцев было и другое богатство — океан. На побережье веками существовали поселения, где жили рыбаки и отважные купцы-мореходы. Впрочем, древние мореплаватели не были так одиноки в океане, как команда «Кон-Тики», — они выходили в море целыми флотилиями...

В одно из таких старых рыбацких поселений на побережье мы и отправились. Как же изменились взаимоотношения человека и океана? Кто лучше ответит на этот   вопрос   кроме   самого   Хейердала? А он говорит вот что:

— Древние считали  океан  своим другом. Они строили лодки, учитывая нрав океана. Их суда скользили между волн  и танцевали на гребнях, словно чайки.  Они  были  так  устроены,  что вода свободно проходила сквозь корпус и они выдерживали любой шторм.

Современный   человек   воспринимает океан   как   противника.    Он  строит крепкие суда, чтобы бороться с волнами. Чем больше корабль — тем больше шансов на победу.

Древние мореходы были детьми природы и жили в согласии с ней. Рыбацкая деревушка из тростниковых хижин приютилась на самом откосе, подмытом волнами. Словно забор, отделяющий океан от человеческого жилья, выстроились в ряд поставленные на корму легкие лодки-плотики из тростника тоторы.

Мы появились в деревне как раз вовремя: из легкой дымки — смеси соленых брызг и сырого воздуха — одна за другой выныривали одноместные рыбацкие суденышки. Верхом на лодке-плотике рыбак ловит волну, виртуозно орудуя веслом, и выкатывает на берег из пены прибоя... Улов скрывается в крохотном трюме.

Гомон встречающих — жен и торговок тонет в грохоте прибоя, свисте теплого ветра и крике чаек. Со стороны это зрелище напомнило мне кадры из старого военного фильма: на аэродром возвращаются истребители с боевого задания. Они неожиданно выныривают из-за кромки леса, и кто-то на вышке нервно считает: первый, второй...

— Похожие лодки можно увидеть на острове Пасхи, — прикрыв глаза ладонью и всматриваясь в океан, говорит Хейердал.

Остров

Перелет из Сантьяго на «Пуп вселенной»  — Те Пито-о-Те-Хенуа, или попросту остров Пасхи, занимает добрых пять часов. Летим ночью. Хочется спать, но возбуждение от предстоящей встречи с островом тайн не позволяет сомкнуть глаз. Где-то на полпути к острову попадаем в сильную болтанку.

При заходе на посадку самолет кидает так, что кажется, ветер отбросит нас обратно в океан. Толчок шасси о бетонку — сели. Хотя этот остров представляет собой треугольной формы плоский вулкан посреди океана, площадью всего лишь 22 на 11 километров, так приятно снова почувствовать под ногами землю, а не зыбкую бездну.

Первое ощущение от погруженного в  ночь  острова — сыро и   ветрено. Только что прошел  мелкий дождь — в  южном полушарии     начинается осень.   В   разрывах   между   облаками проглядывают звезды.

Тура и его жену Жаклин окружают странные типы. На них видавшие лучшие времена шорты, амулеты. Татуировки и стянутые в пучок волосы. У пояса болтаются широкие тесаки. Островитяне поют под гитару. Хейердал о чем-то задумался — только ему и понятно, о чем поют пасхальцы. По полинезийской традиции Туру и Жаклин надевают на шеи венки из ярких и благоухающих цветов.

Хейердала так встречают каждый раз, когда он приезжает на остров. Пасхальцы считают его своим «отцом» — так много он сделал для этого далекого клочка суши.

Впервые Хейердал появился на острове Пасхи в 1955 году. Норвежская экспедиция высадилась в бухте Анакена, где находится единственный на острове песчаный пляж. Там же в 1914 году стояла яхта Кэтрин Раутледж, странной девушки-исследовательницы, проведшей на острове целый год.

Там же, по легенде, высадились полинезийские первопоселенцы, ведомые вождем Хоту Матуа — отцом Хоту. И было это 57 поколений назад. Что это — простое совпадение? Или, может, причина тому — инстинкт мореплавателей, не меняющийся веками?..

От аэропорта до единственного на острове поселка Ханга Роа минут пять езды. Одноэтажный поселок давно погрузился в сон. Снова заморосил дождь. Сквозь водяной занавес мерцают скромные витрины. На улице — ни души.

Хейердал, будто про себя, говорит: