Журнал "Вокруг Света" №1 за 1999 год

В городке Савонлинна, в художественном салоне, где смешались запахи красок и свежеструганного дерева, и бесконечные полки с кистями, пастелью, открытками манили в свои лабиринты, я купил маленькую фигурку этого зверя. За сайменской нерпой укоренилась слава самого таинственного обитателя озера — она очень смышлена и к тому же чрезвычайно редка. Одна финская фирма, специализирующаяся в области инновационных проектов, даже выбрала нерпу — именно из-за ее смышлености — в качестве своего знака. Для всех остальных жителей страны — нерпа просто добрый символ и талисман. Дело в том, что увидеть нерпу непросто. И если повезет, это считается удачей и хорошей приметой. Сайменская нерпа — уникальное животное хотя бы потому, что не водится нигде кроме Финляндии и, очевидно, потому обладает истинно финским характером -скромностью и замкнутостью. Директор гостиницы «Саймаанранта» был так горд, что видел нерпу, что не применул поведать мне об этом при нашем разговоре. Вверенное ему хозяйство расположено на самом берегу, и озеро там можно наблюдать едва ли не отовсюду.

Пугливость нерпе не помогла: количество ее в XX веке неуклонно сокращалось, пока власти не забили тревогу и не приняли специальный закон о ее защите. Выяснилось, что губила зверя прежде всего загрязненность воды.

Но это уже в прошлом. Сегодня воду из озера можно пить. Сайма — давно уже излюбленное место отдыха финнов. Кто-то из них отдыхает в прибрежных гостиницах, кто-то в кемпингах, а многие — просто в маленьких домиках на берегу. И ведь не к каждому из них, тем более стоящему порой среди леса, подведешь водопровод.

Мекки в Миккели

Есть у финнов понятие «мекки», летний дом у воды. В стране более 400 тысяч таких домиков. Точное их число не знает никто, ибо что считать за «мекки»?

Они могут быть собственными или же их арендуют. Они могут стоять в одиночестве где-то в озерной глуши или образовывать нечто вроде туристических комплексов. Внешне дома, как правило, весьма похожи: большие или маленькие, они всегда построены из дерева, в один этаж и довольно скромно выглядят. Внутри же они различаются по уровню комфорта, который не всегда отражает толщину кошелька их владельца или потенциального съемщика. Некоторые состоятельные финны предпочитают отправиться на отдых в весьма непритязательный домик с самыми элементарными (но обязательными!) удобствами, в то время как почти каждому по карману арендовать семьей или компанией такой же скромный с виду «мекки», однако полный самого современного комфорта, включая видео, посудомоечную машину, сауну, шкаф для сушки одежды... Что общее для всех таких домиков — они всегда стоят на берегу озера, где можно искупаться и половить рыбу, и — одновременно — в лесу, в котором летом можно собирать грибы-ягоды, а зимой покататься на лыжах или снегоходах.

Самое популярное время отпусков в Финляндии — июль. Это мертвый сезон в учреждениях, городская жизнь затихает, а некоторые деловые кварталы выглядят пустынными. И львиная доля — два миллиона финнов-отпускников — отправляется именно в собственные или арендованные «мекки».

Что же касается меня, то знакомство с «мекки» состоялось неподалеку от Миккели, где мы остановились на ночь. И сидя там в уютном коттедже на берегу озера, совсем не верилось, что в десяти минутах езды — пусть и небольшой, но вполне современный город.

Выключенный  водопад

Мне не повезло: когда я был в Иматре, водопада не было видно — он работал, вращая турбины электростанции. Створы плотины здесь открывают лишь в определенные часы. Правда, посмотреть на сухое ложе Вуоксы было тоже весьма любопытно. Меня поражало вот что: как полноводная река, которую я раньше видел у ее впадения в Ладогу в Приозерске, а теперь и у истока из Саймы, — втискивается в узкую расщелину, знакомую по стольким картинкам и фотографиям. Открывшийся вид все объяснил. Река прорыла себе в камне ущелье со стенами высотой метров десять. Когда же водопад «включают», вода заполняет ущелье до самых краев. И не высота падения воды (ведь в полном смысле Иматра — не водопад, а водоскат, и даже зовется по-фински «коски» — «порог»), а именно сам вид мощнейшего потока, несущегося по стремнине, и производит впечатление на всех визитеров.

Шведский король Густав Ваза первым занес Иматру в официальные документы: «ловля лосося возле водопада в Иматре» записана как облагающаяся налогом в королевских книгах с 1557 года.

Первой из российских знатных персон на Иматре побывала Екатерина Великая, а к началу следующего века водопад и его окрестности сделались популярным местом экскурсий состоятельных петербуржцев.

Поездку на Иматру описывает в своих мемуарах Анна Керн. Да, да — «гений чистой красоты». Водопадом она восхищается, а об аборигенах окружающих мест пишет с явным превосходством — живут, мол, почти как дикари, питаются сырой рыбой... На протяжении всего прошлого столетия заметки с типичным заголовком «Поездка на Иматру» мелькали по многим русским газетам и журналам.