Журнал "Вокруг Света" №1 за 2001 год

«Дельфин» погружался на 20 метров глубже «Фултона» (50 и 30 метров), ходил над водой быстрее на полтора узла, в 2 раза мощнее был вооружен (два торпедных аппарата вместо одного). Единственное, в чем уступал он «Фултону», — так это в дальности надводного плавания: 243 мили против 500. Сразу же после «Дельфина» Бубнов с Беклемишевым разработали проект новой лодки с большим водоизмещением — в 140 тонн. Головному кораблю дали имя «Касатка». За ней пошли «Скат», «Налим», «Макрель»... Русский подводный флот зарождался не в тихой заводи — водоворот русско-японской войны втягивал в себя новорожденные корабли прямо со стапелей. Зыбкие, опасные скорее для своих экипажей, чем для врага, эти ныряющие кораблики смело уходили в море и занимали там боевые позиции.

«...Рано утром, — писал в своем дневнике командир подводной лодки «Касатка» лейтенант Михаил Тьедер, — я увидел на горизонте несколько дымков, почему тотчас начал поднимать якорь. Вскоре ясно обрисовались силуэты шести миноносцев, которые держали курс прямо на меня. Предполагая, что это неприятельские миноносцы, я хотел было начать погружение, чтобы принять атаку в подводном положении, но... вспомнил предписание начальства — не нырять. Дело вот в чем. Начальство мое, отправляя меня в море и, конечно, зная прекрасно, каким опытом подводного плавания я обладал, пройдя самый ничтожный его курс и боясь взять на себя ответственность в случае гибели моего экипажа и катастрофы с лодкой, решило выйти из трудного положения и дало мне на всякий случай предписание, конечно, словесное, в течение этого «боевого похода» — не нырять...

Нельзя было не преклоняться перед каждым из команды нашего отряда. Что пригнало его сюда, на подводные лодки, в это горнило опасности, где каждая минута могла стоить ему жизни, где на каждом лежала масса обязанностей и тяжелой работы, в то время когда на большом линейном корабле он мог бы почти избавиться от них. Офицер мог еще рассчитывать у нас на всякого рода «благополучия», ничего ведь подобного уже не мог ждать матрос, между тем сколько бескорыстного служения было видно в каждом его шаге на лодке, сколько идейного исполнения своего долга, чуждого каких-либо эгоистических целей».

По сути дела, то были полуэкспериментальные образцы, не прошедшие толком ни заводских, ни полигонных испытаний, с недообученными командами, с безопытными офицерами. Но даже в таком виде семейство стальных дельфинов внушало японскому флоту серьезные опасения. Корабли микадо так и не рискнули приблизиться к Владивостоку с его отчаянными подводными лодками.

К 1900 году ни в одном военно-морском флоте мира еще не имелось боевых подводных лодок. Но зато в последующие три года все ведущие морские державы стали строить эти корабли буквально бешеными темпами. Первыми в состав своего флота подводные лодки ввели американцы. Это была субмарина, построенная инженером Голландом из Петерстона. Первый вариант его подводного аппарата был во многом схож с подлодкой Джевецкого. Только девятый по счету проект упорного конструктора был принят американским военным ведомством и первые подводные «голланды» были зачислены в состав ВМС как боевые корабли. Случилось это в 1900 году. Потому именно американцы первыми отметили 100-летие своего подводного флота. Хотя мы смогли бы отпраздновать подобный юбилей лет на двадцать раньше. Ведь именно в 80-е годы XIX века в России была сооружена самая массовая серия подводных лодок Джевецкого — 50 единиц. Целая флотилия! Но все дело в том, что их не зачислили в боевой состав флота, а подчинили Инженерному ведомству в качестве плавучих торпедных батарей для защиты береговых крепостей с моря.

Итак, человек спустился в подводную лодку и вышел на ней в атаку задолго до рождения книжного «Наутилуса» капитана Немо, да и самого Жюля Верна. С тех пор за сто с небольшим лет изначальные «Черепахи» вытянулись, приобретя стремительные очертания щучьих тел.

Прошло еще полсотни лет, и подводные лодки выросли в размерах, раздобрели в формах: стали кургузо-округлыми, словно сократившиеся от сытости пиявки. В таком виде — в виде атомных «кочующих» подводных ракетодромов — они опасны ныне не только для океанского судоходства, но и для больших городов любого, самого обширного континента. Их так и называют — «сити-киллерз» — «убийцы городов». Вот тогда и вспомнили про субмарины с тощими щучьими телами — вспомнили дизель-электрические подводные лодки. Они, безусловно, уступают атомоходам в скорости, но зато под водой и на электромоторах почти бесшумны, а значит, и гораздо более чутки. И «убийцы городов» — стальные «драконы», «скорпионы», «скаты» и «акулы» — стали осторожничать в своей родной стихии...

Но об этом — позже.

Николай Черкашин

Продолжение в следующем номере

Заповедники: В семье не без примата