Журнал «Вокруг Света» №10 за 1994 год

Впрочем, было одно исключение. Когда в Египте разразился чудовищный голодный мор 1201 года, в Каире жил некий врач, который многое видел, еще больше слышал и все это записывал. Глава его книги «Поучительные размышления и воспоминания о событиях, которым я был свидетелем в Египте» (выпущенной между 1201 и 1207 годами) целиком посвящена данной теме. Мемуары Абд-аль-Латифа — так звали этого врача — еще не переводились, однако они заслуживают того, чтобы обратить на них самое пристальное внимание.

«В Мисре (Египте) и в самом Каире, близлежащей округе, куда бы человек ни направил шаги, — пишет Абд-аль-Латиф, — ему трудно найти место, где бы на глаза или под ноги не попадались трупы, отдельные оборванцы в последней стадии агонии или целые группы бедняков, находящихся в подобном же прискорбном состоянии.

В пригородах и селениях вымерли почти все жители... Порой путник мог пройти через целый поселок и не встретить ни одной души, — только пустые дома, открытые двери да множество разложившихся и еще свежих трупов. В иных домах были значительные ценности, потому что некому было их украсть...

...Несчастным, изнемогавшим под бременем непосильной нужды, приходилось питаться падалью, трупами, собаками, экскрементами людей и животных. Они пошли дальше и достигли той стадии, на которой стали поедать собственных детей. Не было ничего необычного, если на улице кто-то предлагал купить ребенка, жареного или вареного. Правитель города приказал сжигать живьем и таких продавцов, и их покупателей.

Я сам видел зажаренного младенца, лежавшего в корзине. Ее доставили к правителю вместе с мужчиной и женщиной, оказавшимися отцом и матерью ребенка. Правитель приказал сжечь их живьем.

Когда бедняки первыми стали есть человеческое мясо, остальных славных жителей это настолько потрясло и ужаснуло, что они долгое время ни о чем другом не разговаривали.

Поедание себе подобных было так распространено среди бедняков, что это стало причиной гибели большинства из них. Если бы я рассказал все, что слышал или видел собственными глазами, то многие бы мне не поверили. А я был свидетелем только лишь малой доли тех ужасов, которые творились вокруг. Порой мне и самому начало казаться, что я придаю слишком большое значение тому, как быстро изменилась наша жизнь...»

Обвиняются еретики

«Почти вся Германия охвачена пламенем костров. В Швейцарии из-за них опустошены целые селения. Путешественник, оказавшийся в Лорене (современный Эльзас), может видеть сотнями и тысячами привязанными к столбам вдоль дорог... Я уже не говорю о более отдаленных землях. Увы, это так — буквально повсюду, точно черви в саду, расплодились тысячи и тысячи ведьм и колдунов... О, почему они не объединятся в одном человеческом теле, чтобы можно было его сжечь и навсегда покончить с проклятым бесовским отродьем!» Эти пылкие строки, написанные в 1590 году, принадлежат перу главы трибунала Святой Церкви в Бургундии, знаменитого судьи Анри Богуйе, издавшего руководство по ведению судов над ведьмами.

Нельзя сказать, что Богуйе и его последователи были истово убеждены в существовании колдовства: в действительности они никогда не говорили об исключительном всевластии Сатаны и его приспешников. Однако никто из них не сомневался в том, что существуют колдуны и ведьмы, что они вредят людям, насылают порчу на домашний скот, продают душу дьяволу и совершают мрачные богохульные таинства, являющиеся издевкой над святыми таинствами Церкви, и умерщвляют новорожденных младенцев, чтобы мясо их съесть во время шабаша, а жир использовать для приготовления волшебных мазей, пригодных как для полетов на метле, так и для отравления какого-нибудь из их недругов.

Этих несчастных колдунов, погибших на публичных сожжениях шестнадцатого и семнадцатого веков, обвиняли в людоедстве не реже, чем современных политиков — в коррупции. Во многом они стали жертвами давней традиции приписывать отличающемуся верой и обычаями меньшинству то, что большинство считает самыми отвратительными из человеческих пороков.