Журнал "Вокруг Света" № 10 за 2004 год

Еще в 1912 году, когда уже был возведен вокзал в Москве, родилась идея закончить Великий Сибирский путь подобием творения Шехтеля. Это, конечно, не точная копия Ярославского вокзала, но сходство явно проглядывается.

…В 1867 году Н.М. Пржевальский писал: «Под вечер 26 октября добрался я до Владивостока, и в ту же ночь поднялась сильная метель… Владивосток вытянут на протяжении более версты по северному берегу бухты Золотой Рог, обширной и глубокой, со всех сторон обставленной горами и потому чрезвычайно удобной для стоянки судов. Кроме солдатских казарм, офицерского флигеля, механического заведения, различных складов провианта и других запасов в нем имеется около пятидесяти казенных и частных домов да десятка два глиняных мазанок. Число жителей вместе с войсками простирается до пятисот человек…» Тогда никто еще не предполагал, что пройдет всего 4 года, и Владивосток станет главным военным портом России на Тихом океане. А еще по прошествии 30 лет именно к этому городу через всю громадную Российскую империю, невзирая ни на что, будет проложена стальная колея Великого Сибирского пути. Пути, по которому может проехать всякий, кто хочет увидеть и понять свою страну.

Текст Андрея Фатющенко| Фото Андрея Семашко

Зоосфера: Закрытая жизнь

Деревня, где я гостил летом, изнывала от зноя. Вот уже почти три месяца, с самого апреля, не было дождя. Стрелка нашего старомодного барометра прилипла к надписи «Великая сушь». На разбитой трещинами земле выгорела последняя трава, сирень, растущая в палисаднике, склонилась в мольбе о влаге, а некогда полноводный деревенский пруд превратился в грязноватую лужу. В воздухе висели пыль и гарь от лесных пожаров, солнце кровавой кляксой ползало по небу.

Однажды поутру из соседского дома вышел заспанный мужик. Провел рукой по пожухлой траве, произнес загадочное слово «сухорос», поскреб пятерней небритый подбородок и с надеждой посмотрел на небо – отсутствие утренней росы в деревне считалось верным признаком близкого дождя.

Однако лишь к исходу дня небо на востоке вдруг потемнело, в иссиня-черных облаках замелькали багровые зарницы и упругий, резкий ветер разом надул зеленые паруса деревьев. Тяжеленное тело исполинской тучи заслонило весь горизонт и медленно двинулось на село. Уже над прудом из нее вывалилась какая-то слоновья нога, которая, потоптавшись на месте, вдруг ринулась прямо на наш дом. Мгновение спустя чудовище, висящее в воздухе, поджало свою ногу, и с неба вдруг посыпались комья грязи, ветки, палки, листья и… улитки. Улитки падали, словно град, грохоча по крыше, приземляясь во дворе, огороде, саду. Ветер еще не стих, а я уже кинулся рассматривать нежданный «дар небес». Улиток было великое множество – разных форм, размеров и расцветок, в одночасье я стал обладателем неплохой коллекции брюхоногих моллюсков, которую легко было пополнять, не выходя за пределы двора своего дома. Наш пруд и его окрестности, по которым прошелся смерч, оказались обиталищем многочисленных видов улиток. Каких только моллюсков не принесло ураганом – здесь были и крошечные гидробии, чьи башнеобразные раковинки едва достигают высоты 4—5 мм, и непременные жители наших стоячих водоемов – лужанки с их невероятно красивым темным телом, усыпанным золотисто-коричневыми точками, и встречающиеся повсеместно в огромных количествах на водной растительности битинии, и небольшие аплексы, чей век измеряется лишь годом. Чаще всего мне попадались прудовики, наверное, одни из самых известных наших улиток, распространенных по всему свету. Эти моллюски, которых можно встретить среди зарослей кувшинок и лилий, неизменно привлекают к себе внимание благодаря крупным размерам своих раковин, достигающих длины 70 мм.

Когда я уже набрал изрядное количество разнообразных моллюсков, мое внимание привлекла внушительных размеров улитка, тихонько ползущая к соседскому забору. Я пригляделся повнимательнее – передо мной была виноградная улитка – жительница Южной Европы, Северной Африки и Передней Азии. У нас в России этого моллюска можно встретить на южных окраинах страны. В средней полосе виноградная улитка – в общем-то, редкость. Поэтому я, позабыв обо всех своих находках, тотчас занялся нежданной пришелицей. Никаких сомнений быть не могло – округлая, закрученная в 4,5 оборота, почти шаровидная раковина, желтовато-коричневого цвета, с широкими коричневыми полосами, идущими вдоль завитков, выдавала в моллюске виноградную улитку. Интересно, что на раковине моей улитки была какая-то отметина, напоминавшая белую запятую. Я посадил эту удивительную гостью в отслужившую свой век пластмассовую ванну, создав для улитки все необходимые условия – на дно емкости положил влажную землю, в одном из уголков устроил небольшой водоем, а в другом – горку из кусочков известняка, которая должна была послужить для моллюска не только убежищем, но и постоянным источником столь нужного при строительства раковины кальция.