Журнал «Вокруг Света» №10 за 2005 год

Как, например, сложилась судьба обычного, полагавшегося Элисте «по рангу» памятника Ленину? При развенчании советской идеологии его не тронули. Но еще через несколько лет буквально в пятидесяти метрах поодаль воздвигли большую позолоченную фигуру Будды. И тут вдруг оказалось, что один вождь (просветленный) смотрит другому (пролетарскому), так сказать, в спину. Тогда Ильича просто развернули на 180 градусов – лицом к святыне. А потом еще подумали и вовсе перенесли в другое место – очевидно, чтобы парадоксальное соседство не смущало ни самих «соседей», ни публику.

Или – как понимать скульптурную композицию «Эхо», метко прозванную в народе «Мужиком без сердца» (дословно: «дутур уга» – «нет внутренностей»)? Сидит бронзовый человек 3,5 метра высотой, а вместо груди у него – дыра в форме общетюркского струнного инструмента домбры… Дыра – это, очевидно, предчувствие тотальной свободы в бесконечной степи: заворачивай, куда хочешь– все равно не изменятся ни пейзаж, ни настроение, ни мелодия. Авторы имеют в виду, что в такой «беспечной обреченности» – калмык весь, вся его душевная подноготная, конечно, буддистская по своей природе – и касается она даже тех, кто себя буддистами не считает.

А вот, с другой стороны, – Калмыкия, обращенная в будущее. Всероссийски известные ныне Нью-Васюки, расположенные к юго-востоку от республиканской столицы, называются городом Сити-Чесс и выражают авангардные представления нынешних властей о модернизации, народном счастье и тому подобном. «Островок Европы» в степи, официально посвященный шахматам и только им. Все эти миниатюрные палаццо носят названия, связанные с древней игрой: «Белая ладья», «Черный конь» и так далее – совершенно в духе предсказаний великого комбинатора. На деле же все они вмещают более широкий символический смысл. Здесь и идея единения небольшой нации – редкий калмык так или иначе не приложил руку, голову или копейку к «великой стройке». И стремление обратить на себя внимание «большого мира». И, возможно, даже глубоко затаенная тоска по оседлости, по приюту, посещавшая многие поколения здешних жителей, пока они не бросили кочевать…

Идея Сити-Чесса родилась, утряслась и воплотилась за два года – к крупнейшему за всю историю России Международному шахматному турниру, организованному калмыцким президентом Кирсаном Илюмжиновым, который, как известно, по совместительству является президентом ФИДЕ. Однако партии окончились, спортсмены разъехались, пешки и фигуры вновь легли на дно коробок, а маленький элистинский Манхэттен остался. И по обычным рыночным законам попал в руки обычных зажиточных горожан, среди которых преобладают почему-то футболисты (на любви народа и властей к этой более подвижной игре я еще остановлюсь ниже). Так что теперь между космополитических стеклобетонных зданий, в сверхсовременных лабиринтах дворов постоянно мелькает черно-белый мяч… И результат – налицо. Уже седьмой год «заштатная» некогда команда «Уралан» играет в высшем дивизионе.

Вообще, если есть на свете «великая калмыцкая мечта» (а почему бы ей не быть, чем «наши» хуже американцев?), то она сконцентрирована здесь – среди этих «реализованных вживе амбиций», под памятником их бессмертному литературному вдохновителю Остапу Бендеру. Кстати, последнего, хоть он и был сыном турецкоподданного, калмыки уверенно считают своим. В самом деле, ведь этот герой, во-первых, вечно странствовал, во-вторых, непосредственно разработал план Нью-Васюков, в-третьих… В жилах многих знаменитых людей текла калмыцкая кровь. В ленинских, например, и, кажется, даже в пушкинских. Почему герою «Двенадцати стульев» не присоединиться к ним?

А если серьезно, темперамент Остапа Ибрагимовича действительно вполне созвучен вышеуказанной «калмыцкой мечте». На здешних равнинах живет необыкновенно жизнестойкий и «боевой» народ. Бешеное стремление к победе, к успеху, даже странное для буддистского этноса, – ему очень свойственно. Кроме того, он горд иногда непомерно – «нас мало, и нас все должны знать!» Отсюда, кстати, никогда не терявший силы культ высшего образования. «Друг степей калмык», пожалуй, не совсем тот (или уже не тот?) архаический пастух-философ, каким он виделся «солнцу русской поэзии». Иное дело, что, не отказываясь от амбиций, мои соотечественники изо всех россиян по-прежнему живут самым «заповедным» патриархальным образом. Кто желает пройти, хотя бы бегло, по жизненной дороге калмыка, тот должен отправиться в степь и «прочесать» ее. Что и сделала экспедиция «Вокруг света»…

«Антилопа шнива» – К вопросу о калмыцкой красоте – Оля-тензин

– «Наран» значит «светлый». Или даже «солнце»… Но тут нет ничего особенного. Так часто называют тех, кто родился в воскресенье. А вообще у меня, как у всех «нормальных» калмыков, есть и второе имя – Слава. Чтобы два бога смотрели, чтобы шульмусов обмануть… Кто такие шульмусы? Злые духи.