Журнал «Вокруг Света» №11 за 1994 год

Фото из журнала «National geographic»

Последний приют короля Магнуса?

На Валааме, как и во всех местах с богатым, но забытым прошлым, обилием руин и молчаливо-таинственной природой, многое может поразить воображение: и подземные ходы — реальные и существующие только в легендах, — и до сих пор живущие предания о зарытых сокровищах, и, конечно, загадочные надгробия.

Самая известная из загадочных валаамских могил — надгробие шведского короля Магнуса, которое не только занимает воображение любознательных туристов, но и уже второй век заставляет ломать головы многих ученых.

Согласно легенде, воспроизведенной на могильной плите (это преданье содержится и практически во всех изданиях Валаамского монастыря), Магнус шел в 1371 году с походом на Валаам, попал на Ладоге в бурю, весь его флот погиб, а он один спасся и был выброшен на берег острова. Его подобрали монахи, а он в благодарность за избавление перешел в православную веру, взяв имя Григорий, и принял схиму. На Валааме он и умер, где и был погребен.

Собственно говоря, самой плиты на кладбище сегодня не осталось — за пятьдесят лет с 1940-го, когда монахи с бывшего тогда финским острова ушли в глубь Финляндии, где основали новую обитель, до 1989-го, когда на Валааме был возрожден монастырь, — остров подвергся разрушениям, которые не обошли стороной и старое кладбище. Многие плиты были разбиты, сдвинуты с мест, надгробия и кресты порушены. К лету 1970 года от надгробия Магнуса оставался лишь осколок с обрывками надписи. Но полный текст зафиксирован в целом ряде книг:

«На сем месте тело погребено,

В 1371 году земле оно предало,

Магнуса, шведского короля,

Который, святое крещение восприя,

При крещении Григорием наречен,

В Швеции он в 1336 году рожден,

1360 году на престол был возведен,

Великую силу имел и оною ополчен,

Двоекратно на Россию воевал,

И о прекращении войны клятву давал,

Но, преступив клятву,

паки вооружился,

Тогда в свирепых волнах погрузился

В Ладожском озере войско его осталось,

И вооруженного флота знаков

не оказалось.

Сам он на корабелъной доске

носился,

Три дня и три ночи

Богом хранился,

От потопления был избавлен,

Волнами к берегу сего монастыря

управлен,

Иноками взят и в монастырь внесен,

Православным крещением просвящен;

Потом вместо царской диадимы

Облачен в монахи,

удостоился схимы,

Прожив три дня, здесь скончался,

Быв в короне и схимою увенчался».

Король Магнус, II Эриксон, известный еще как Магнус Смек, что по-шведски значит «Ласковый» (но почему-то в нашей литературе это переводится как «Обманутый»), — фигура реальная.

И он действительно не раз ходил с походами на Россию. Но доподлинно известно, что погиб он у берегов Норвегии — ив 1374-м, а не в 1371 году. И еще в начале прошлого века наиболее образованные из посетителей Валаамского монастыря относились к этой плите и к легенде о Магнусе с недовернем и иронией.

Однако в том-то и кроется самая главная засадка — как эта легенда возникла, как на Валааме появилась эта могила, и, если это надгробие поддельное, зачем его понадобилось делать, я кто на самом деле покоится под ним?

Само по себе появление фигуры шведского монарха в контексте валаамской истории неудивительно. В течение многих веков северное Приладожье было тем самым рубежом, на котором сталкивались интересы Новгородской Руси и Швеции. И Валаамский монастырь за свою историю не раз разорялся шведами. Монастырские источники говорят, что впервые набегу грозных викингов он подвергся еще в XI веке (правда, достоверных подтверждений того, что монастырь существовал уже в то время, нет). Тогда якобы шведы, «быв поражены на берегах Ладожского озера, в досаде, плавая по озеру на судах, напали на беззащитных иноков валаамских». Не раз разорялся монастырь в XVI веке. А в 1611 году возродившаяся было вновь обитель была опять уничтожена до основания шведским полководцем Якобом Понтиусом Делагарди. И лишь с начала XVIII века, когда Петр I окончательно отвоевал у своих северных противников Карельский перешеек и в 1715 году издал указ о «возобновлении» Валаамского монастыря, обитель на Ладоге уже не знала иноземных вторжений.