Журнал «Вокруг Света» №11 за 2005 год (2782)

Внешне наш таксист до смешного походил на загримированного Штирлица, собравшегося на свидание с Борманом. А вот темперамент у него оказался прямо-таки неаполитанский. Ему явно недоставало еще одной пары рук, потому что все 40 км от международного аэропорта он постоянно бросал баранку своего поношенного «Вольво», принимаясь на пальцах и в лицах изображать то, что ему так не терпелось сообщить. А именно: как он возит немцев и турков к украинским невестам и как извозом зарабатывает на учебу сыну, чтобы выучить его на дипломата. Где купить настоящий киевский торт? Только в магазине при кондитерской фабрике! Где недорого и сытно поесть на Крещатике? В бистро «Здоровеньки булы!» на углу Лютеранской! Он загибал пальцы на руке: шесть только первых блюд, которые в ресторане обойдутся в десять раз дороже и будут вдвое хуже! Пальцами по баранке он показал, как туда пройти с Крещатика. Что-то его постоянно отвлекало, он комментировал любое пустяковое событие на улице и говорил не переставая. Мы с фотографом сразу сообразили, что мы на Украине, что здесь юг, где смесь корысти с простодушием разит наповал. Напоследок мы записали номер телефона Василия, так звали таксиста, чтобы он отвез нас обратно в аэропорт в начале следующей недели.

Гостиница «Украина», бывшая «Москва»

Наша гостиница нависала над Майданом Незалежности, как недостроенная копия московской высотки. В Варшаве и Риге успели отгрохать похожие, а вот киевским Хрущев в свое время посносил башни и шпили указом о борьбе с архитектурными излишествами. Три «звезды»: как и положено, вода в кранах еле теплая, рассохшийся паркет, высоченные потолки, за завтраком вместо шведского стола дюжина бестолковых официантов, скудное меню общепитовской столовой и отметки в гостиничных пропусках, чтобы кто-нибудь не позавтракал дважды. Фотографу, конечно же, номер с окном на Майдан. А у меня номер с видом на бывший парк Шато-де-Флер, здание Института благородных девиц и улицу Институтскую, поднимающуюся в киевский район с уютным названием Липки. В целом неплохо. Пятизвездочный отель в Киеве один (не считая президентского) — как раз бывшая «Украина» на другом конце Крещатика, напротив Бессарабского рынка. Только теперь, как и сто лет назад, она зовется «Премьер-Палас».

Но пора выходить на главную улицу Украины.

Крещатик пульсирующий и мерцающий

Архитектурную и бытовую философию Крещатика мне изложил киевский краевед Анатолий Макаров, человек 60 с лишним лет с неожиданным хвостиком волос на затылке (даже никогда не бывавшим в Киеве рекомендую для чтения его восхитительную «Малую энциклопедию киевской старины»). Сталинские градостроители за полтора десятилетия построили новую улицу на месте взорванной в войну подпольщиками старой, еще дореволюционной. Тогда взлетело на воздух и выгорело свыше 300 домов на Крещатике и прилегающих улицах, что стоило жизни трем сотням немцев. Вместе с ними взлетели на воздух несколько тысяч расстрелянных фашистами заложников (при своем отступлении Киев жгли и немцы, но это уже другая тема). Как ни превозносили себя московские и киевские архитекторы того времени, мало кого убеждает сегодня помпезная застройка Крещатика. Канон был незыблем, и свобода творчества могла проявить себя только в деталях наружного оформления: использование фигурной и цветной плитки и гранитов в отделке фасадов, элементов украинского барокко и архитектурного опыта стран Юго-Западной Европы (где похожий климат) и бывших испанских колоний. (В помешанной на шпиономании стране даже удалось отправить бригаду архитекторов в загранкомандировки для изучения и копирования образцов.) Парадокс, однако, что при всей своей художественной вторичности улица вышла славной. Заслуга в этом градостроителей, мыслящих Город как живой организм, а не архитекторов, отвечающих за отдельные здания. В этом градостроительном смысле современный Крещатик уникален: гибрид бульвара (левая нечетная сторона) с монументальной административной застройкой советского образца (по правую руку). Привлекательности добавляют ему высокие склоны со старой городской застройкой по обе стороны улицы и изгиб в районе «поясницы», у так называемой административной дуги. Но главное — это своеобразная пульсация (по выражению академика Чепелика, «соловья» послевоенного Крещатика) его площадей, площадок и открывающихся видов и перспектив, отчего прогулка по Крещатику никогда не кажется монотонной.

Мой персональный восторг состоял еще и в том, чтобы сквозь сегодняшний Крещатик прозревать слои его прошлого и его мерцающий замысел. Временами он даже представлялся мне каким-то древнекиевским ящером, засыпанным «грабарями» землей, чей хребет застраивается то так, то эдак — безостановочно.

От Европейской площади до Майдана