Журнал "Вокруг Света" №12 за 2001 год

Еще будучи в учебных подразделениях, Хартманн отличался редкими способностями в воздушной стрельбе, практически всегда перекрывая установленные нормативы. А во время боевых действий для него не составляло особого труда поразить цель с 300 метров, хотя излюбленной его дистанцией было расстояние «пистолетного выстрела», а именно 50 — 70 метров. Поэтому его истребитель по крайней мере пять раз повреждался отлетающими обломками его «жертв», а Хартманн был вынужден идти на посадку. Вообще, это «упражнение» он проделывал за войну в общей сложности 15 раз, но всегда только из-за поражения его самолета зенитным огнем, чужими обломками или в результате технических неисправностей. Другим же истребителем Эрих Хартманн не был сбит в бою никогда, и ни разу за всю войну он не получил ни одного ранения. Правда, после одной из своих посадок «на брюхо» он попал в плен, но почти сразу же сумел бежать.

Огромную роль в военной карьере Хартманна сыграл его первый фронтовой учитель, фельдфебель Эдмунд Россман (93 победы), к которому Эрих «распределился» в качестве ведомого. Вот, как сам Хартманн вспоминал тогдашний свой «курс молодого бойца»: «Чувство свободного полета в условиях боя развивается довольно поздно. Управление самолетом уже не стоит на первом месте. Мысли настраиваются на новые требования, и тогда ты начинаешь видеть самолеты противника. Но если летчик, к которому тебя прикрепили ведомым, не дает тебе развивать эти качества, тебя обязательно собьют… Я был мальчишкой, слепым, как только что родившийся котенок. Позже я не мог себе представить, что было бы со мной, если бы меня послали в первый боевой полет с невнимательным и безразличным к судьбе молодого летчика ведущим. А таких у нас было много. Россман не только провел меня через этот критический период, но также обучил основам техники выполнения внезапной атаки, без которой я при условии, что меня самого до этого не сбили, стал бы самым обычным летчиком».

Впоследствии, уже будучи удостоенным в числе всего 9 пилотов Люфтваффе высших военных наград рейха — Рыцарского креста с Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами, Эрих Хартманн больше всего гордился тем, что за всю войну не потерял ни одного ведомого.

Долгое время Хартманн летал на «Мессершмите», нос которого был разрисован узором из черных лепестков, похожих на тюльпан. Кстати, фронтовым прозвищем Хартманна было Буби, или Детка, полученное им за откровенно мальчишескую внешность. Впрочем, за голову этого Детки советское командование обещало денежную премию в 10 000 рублей, получить которую не суждено было никому…

За время боев на Кавказе, Украине, в Румынии, Венгрии и Чехословакии Эрих Хартманн совершил 1 425 боевых вылетов и принял участие в 825 воздушных боях.

В мае 1945 года, сдавшийся вместе с другими пилотами JG-52 в плен к американцам, он был передан советским властям. Проведя в сталинских лагерях 10 лет, он вернулся домой в октябре 1955 года. А в 1957-м, пройдя в США курс обучения пилота реактивной авиации, поступил на службу в ВВС ФРГ и много лет командовал лучшей истребительной эскадрой Бундеслюфтваффе —

JG-71 «Рихтхофен». Эрих Хартманн вышел в отставку в 1970-м в звании оберста (полковника). Умер самый результативный ас второй мировой войны в 1993 году.

Максим Моргунов

Досье: Путь воды

Сентябрьским днем 1513 года испанец Васко Нуньес де Бальбоа, бывший плантатор, разводивший свиней на острове Эспаньола, бежавший от многочисленных кредиторов, возглавил отряд из 180 солдат и 600 носильщиков-индейцев, сопровождаемый сворой свирепых собак. Пройдя через джунгли, по слухам, буквально кишащие племенами людоедов, и поднявшись на гребень горы на северно-западном побережье Золотой Кастилии, он наконец увидел обширную водную гладь Южного моря. А через 5 лет после этого открытия Бальбоа был ложно обвинен в измене и в 1519 году казнен по приказу собственного тестя.

Золотой Кастилией испанцы называли тогда северо-западную оконечность Южной Америки, а Южным морем — побережье Тихого океана, названного так Магелланом. А участок суши, разделяющий два океана, — Панамским перешейком.

Несмотря на столь бесславный конец его первопроходца, Панамский перешеек сразу после появления на географических картах привлек к себе самое пристальное внимание политиков и торговцев. Многие из них стали задумываться, а нельзя ли с его помощью как-то «соединить» Тихий и Атлантический океаны, избежав тем самым необходимости огибать Южно-Американский материк через Магелланов пролив.