Журнал «Вокруг Света» № 12 за 2004 год (2771)

Лифт, плавно двигавшийся вдоль одного из пилонов Арки Нейтралитета, остановился у смотровой площадки. Отсюда, из самого центра города, можно увидеть весь Ашхабад, в сплетении его улиц читается узор нового облика столицы, создающийся по воле Сапармурата Туркменбаши, замыслами и вкусом которого определяется современная архитектура Туркменистана.

На обширной смотровой площадке пустынно, лишь небольшая группа иностранных туристов, облокотившись на поручни, разглядывает город, готовый по предначертанию Великого Градостроителя стать олицетворением его государства и сокровищницей национальной памяти. К югу от Арки, за площадью Президента, высится белая глыба Дворца Рухыет, в бирюзе куполов которого, кажется, растворилось само небо Туркмении. Солнечные лучи, скользнув по Аллее парадов, ограничивающей площадь с запада, проникли под своды галереи Правительственной трибуны. Нестерпимое сияние позолоченного купола дворца Туркменбаши накрыло всю площадь Президента, внезапно расширив ее пространство, отодвинув все прочие здания куда-то вдаль. Легкий ветер доносит ароматы экзотических растений из дивного сада, окружающего президентский дворец, путается в кронах деревьев Мемориального парка, разрезавшего центр столицы надвое. С высоты Арки видно, что город устремился к югу, к прохладе Копетдага, протянув к горам нити великолепных шоссе, вдоль которых выстроились современные здания новых отелей, банков, деловых центров, роскошных жилых комплексов. Повсюду высятся строительные краны, леса, слышится гул тяжелой техники, сносящей дома советской постройки. Ашхабад стремительно одевается в мрамор, гранит, золото. Кажется, будто на туркменскую землю вернулись времена Парфянского царства. Уже ночью, перебирая в памяти впечатления минувшего дня, я задавался вопросом: что же произошло с Туркменией, если так преобразилась ее столица?

Скорбная память

Дождливым утром 6 октября на площадь перед Монументом жертвам землетрясения вышел Сапармурат Туркменбаши Великий.

Площадь давно была полна народа – в ожидании начала церемонии собрались люди, представители разных предприятий и районов страны, ветераны, школьники и студенты, почтенные аксакалы в бараньих тельпеках, чиновники с непременным золотым значком Туркменбаши на лацкане пиджака, женщины в национальных одеждах, военные, иностранные дипломаты, многочисленная охрана в одинаковых кепках. Все это разом смолкло и обратилось в слух, едва нога Президента коснулась красного текинского ковра, устилавшего путь главы государства. В звенящей тишине все взоры устремились к Туркменбаши, выражая величайшее внимание к поступкам и словам человека, который в глазах туркмен стал сегодняшним воплощением легендарного прародителя тюрок Огуз-хана.

Подойдя к членам правительства, Туркменбаши позволил им поцеловать свою руку, цепким, внимательным взглядом обвел собравшихся на площади людей. Стало слышно, как по зонту, раскрытому над Президентом, шуршат дождевые капли, не смея коснуться его черного плаща.

Над площадью зазвучала молитва. Великий Сапармурат Туркменбаши смотрел прямо перед собой, туда, где громадный бронзовый бык, пьедесталом которому служило кубическое мраморное здание, держал на рогах земной шар и где на рваной поверхности планеты, содрогнувшейся в пароксизме землетрясения, среди гибнущих от безжалостной стихии людей выделялся силуэт женщины, высоко поднявшей золоченую фигурку чудом спасенного ребенка.

Возможно, в эту минуту Вечный Президент Туркменистана вспоминал то страшное раннее утро 6 октября 1948 года, когда в его доме, в селе Кипчак – пригороде Ашхабада, от чудовищных подземных толчков рухнули стены, под которыми нашли свою смерть оба брата и мать восьмилетнего Сапармурата Ниязова. Пятью годами ранее на фронте погиб его отец – Атамурат. Черный день, когда Ашхабад был повергнут в груду развалин, а из его почти 200-тысячного населения в живых осталось не более 30 тысяч человек, во многом предопределил судьбу того, кому предстояло стать Великим Сапармуратом Туркменбаши…

Президент возложил венок к скорбному памятнику и невзирая на проливной дождь не покинул площадь до тех пор, пока последний букет, принесенный для поминовения жертв катастрофы, не занял свое место у подножия монумента.

Площадь наконец опустела, Президент сел за руль своего бронированного лимузина, и автомобиль помчался по улицам Белого Города, где все свидетельствовало о том, как высоко вознесся сирота из Кипчака…

Отблеск золотого века

Опустив тонированное стекло нашей автомашины, двигающейся по улицам туркменской столицы, я рассматриваю Ашхабад, периодически встречаясь глазами с отеческим взглядом Сапармурата Туркменбаши, взирающего с портретов, украшающих многие здания города. Повсюду вывешены лозунги: «Родина. Народ. Туркменбаши», «XXI век станет Золотым веком туркмен». Последнее изречение, принадлежащее Президенту, особенно популярно в Туркменистане.