Журнал "Вокруг Света" №2 за 1997 год

— На небольшом участке под фундаментом мечети Бернар нашел остатки здания, платформу из красных обожженных кирпичей — довольно редких, так как здесь обычно все делалось из местной серой глины. Датируется оно как раз концом IV века до нашей эры... — продолжал Иваницкий. — Вероятно, здание было выделено не случайно: по-видимому, это и есть тот самый «храм идолов». Александр всегда, в первую очередь, старался почтить богов,  полагая, что они покровительствуют ему...

Мы двинулись дальше и взобрались на верхнюю часть холма цитадели, чрево которого пронизывали пропасти старых раскопов. Отсюда открывался ослепительный вид на пыльные всхолмления, а за их кромкой вставали дома Старого города с голубыми куполами мавзолея Гур-Эмир, мечети Биби-Ханым и прямоугольниками порталов трех медресе Регистана.

— Вот он! — показал Иваницкий в противоположную от города сторону, туда, где на нижней площадке цитадели виднелся прямоугольник раскопа. — Дворец, который в 1994 году обнаружила Ольга Иневаткина, семнадцать лет проработавшая в Самарканде. Лишь в этом году она не приехала с французами.

— Дело в том, — рассказывал Иваницкий, — что цитадель состояла из верхней части, на которой мы стоим, и нижней, считавшейся хозяйственным двором, пока там не начала работать Иневаткина... Вначале она наткнулась на основание огромной шестигранной сырцовой колонны, затем обнаружилась целая галерея и был открыт дворец...

Итак, дворец. Лучше, если рассказ о нем прозвучит из уст Поля Бернара, отправляясь на встречу с которым, я еще надеялся услышать, что дворец принадлежал великому завоевателю...

Академик в своем рабочем халате был похож на раздобревшего римского проконсула какой-нибудь восточной провинции.

— Значит, вас интересует дворец, месье Войлошникофф... — начал ученый и продолжил: — Известие о «дворце Александра» восходит к историку Арриану, который сообщает, что царь устроил пир во дворце ахеменидского наместника. Когда все были пьяны, Клит, друг царя, резко высмеял введение Александром персидских порядков в управлении — и был убит разъяренным властелином. Впрочем, царь был сам потрясен делом своих рук. Дворец, где это произошло, находился в цитадели, в северной части Мараканды, но расположение его оставалось неясным. Пока Ольга Иневаткина не открыла, что нижняя ступень цитадели -ото и есть дворцовая площадка.

— И найденный там дворец...

— Увы, нет. Дворец, а точнее два дворца, последовательно располагавшиеся друг над другом, относятся к эпохе средневековья. Первый — вероятно, резиденция арабского наместника, существовавшая в VIII столетии.

— А второй?

— Когда первый был разрушен, как это обычно делалось в Азии, если приходил к власти новый правитель, над ним выстроили здание, IХ-Х веков, — вероятно, дворец династии Саманидов, приобретших независимость от Арабского халифата. Но так как оба здания были построены на одном месте (также, как и в случае с «храмом Александра» и мечетью), оно, по-видимому, было освящено традицией. Скорее всего и дворец эпохи эллинизма, и более ранний, персидского наместника, где пировал Александр, располагались на том же месте. И их остатки покоятся в глубине глинобитной платформы, на которой в средневековье была наращена цитадель...

Мы спустились к глубокому раскопу.

— Вы не копали дальше? — спросил я.

— Мы хотим сначала полностью выяснить планировку здания.

Я разглядывал груды слипшихся сырцовых кирпичей из рухнувшего свода. Горку плитки, сложенной строителями в углу для ремонта много столетий назад, и так и неиспользованной. Проходы, массивные базы восьми колонн... В этом безлесном краю развалины разных тысячелетий, вероятно, похожи между собой. И спустившись вниз, я представил, что стою уже на полу того дворца, что попирали стопы великого завоевателя...

Легенда балансировала между реальностью и домыслом. Александр не закладывал Самарканда, подобно тому, как основал Александрию Египетскую. Но именно после него, вероятно, определились окончательные очертания города на последующие полтора тысячелетия...

Дорогой Александра

Расспрашивать стал

                                  Искендер о пути,

Где мог бы он войско свое провести.

Меня влекла аура еще одной загадки, связанной с наследием Александра, — Греко-Бактрийское царство, возникшее в середине III века до н.э. Там укрепилась династия греко-македонских правителей, долгое время сохранявшая эллинистические обычаи. Власть этого государства распространялась на большие территории Средней Азии, Афганистана и Северо-Западной Индии. И не случайно тысячелетия спустя образы правивших на Востоке царей с греческими именами — Диодотов, Евтидемов и Евкратидов — воспламеняли фантазию Хаггарда и Киплинга...

Мне казалось — проехав дорогой, которой вел своих воинов Александр, я сумею лучше понять то, что отделено от нас двумя с лишним тысячелетиями. К тому же я знал, что на самом юге, в Термезе, где от греко-бактрийской эпохи могло сохраниться больше, чем в Афрасиабе, работает еще одна группа французских археологов.