Журнал "Вокруг Света" №2 за 1998 год

Мешая английский с русским, я рассказывал молодому греку о его славных предшественниках-минойцах, о том, какая у них была замечательная жизнь и как вдруг 35 веков назад всему пришел конец.

— Я уверен, что Санторин не виноват в этом, — говорил я, — но доказать его невиновность не могу!

Мне казалось, что грек слушает меня только из вежливости, однако я ошибался. Однажды Георгиос положил на мой столик свежий выпуск греческого журнала «Эпта», целиком посвященный раскопкам на Санторине. И теперь уже он, путая английский с греческим, пытался объяснить мне содержание публикаций.

Абзац за абзацем мы преодолевали статью Христоса Думаса — профессора доисторической археологии Афинского университета, человека, возглавившего раскопки после смерти Маринатоса.

И наши усилия были вознаграждены. Думас писал о том, что, по последним данным, санторинская катастрофа произошла почти на сто лет раньше, чем предполагалось. Точную дату извержения подсказали срезы калифорнийской секвойи и ирландского дуба (возраст этих деревьев-долгожителей может превышать 4000 лет).

На обоих срезах были обнаружены нарушения роста в кольцах 1628 года до Рождества Христова. Два предыдущих и два последующих столетия не были отмечены на срезах ничем подобным — следовательно, причиной резкого климатического изменения в том далеком году мог стать взрыв Санторина!

Георгиос не понимал моего ликования. Ну, позже на сотню лет, ну, раньше — какая разница? Но эти сто лет отвечали на один давно мучивший меня вопрос: почему в древнегреческих мифах отсутствует малейшее связное упоминание катаклизма, обрушившегося на Крит, а предшествовавшее ему царствование Миноса представлено красочно и подробно? И почему мифотворцы-ахейцы обошли вниманием ту самую катастрофу, которая, по мнению историков, помогла им овладеть минойским Критом?

Ответ, однако, прост: потому что в 1628 году до Рождества Христова ахейцев на Крите практически не было!

В этот период микенские племена еще только начинали свое движение с севера на юг, и на самом южном острове, на Крите, они обосновались, мирно соседствуя с минойцами, еще позднее — на рубеже XV века до Р.Х.

Иными словами, катастрофа произошла задолго до того, как родились Минос и Одиссей, ее последствия, очевидно, были благополучно преодолены — и, следовательно, Стронголи-Тира-Санторин должен быть реабилитирован.

Я шел по улицам сумрачного города. Громадная крыша защищала его от солнца, которое он не видел три с половиной тысячи лет.

Канаты перегораживали улочки, которые не слышали шагов три с половиной тысячи лет. Город был в оцепенении — казалось, он не может очнуться, потому что боится ослепнуть и оглохнуть в одночасье, — и люди поэтому старались говорить шепотом.

Никто не знал имени этого города. Акротири — лишь археологическая табличка, название соседней деревушки. Об этом городе умалчивали даже мифы — поэтому он и казался древнее Кносса.

Но если и не был древнее, то уж наверняка — подлиннее.

Трижды я проходил по огороженному канатами маршруту и трижды возвращался на площадь перед зданием с широким фасадом.

Простая, ровная стена — каменная кладка выше второго, уцелевшего, этажа, дверной проем, большие окна, косяки и перекрытия из капитального бруса — сейсмостойкая конструкция... Всему этому было почти четыре тысячи лет, но вместо благоговения я ощущал тоску. Ту же тоску, с которой бродил по брошенным российским деревням среди изб с выбитыми окнами, обгоревших срубов, унылых печных остовов. Он был близок мне, этот минойский город, и эти люди, что жили в нем когда-то, — и может быть, поэтому 35 веков, разделившие нас, казались такими ничтожными...

Один из канатов упал на землю. Я переступил через него и углубился в закрытый для посетителей переулок. Пригнувшись, прошел через какую-то дверь...

Было тихо и покойно. Голоса туристов не доносились сюда, и я ничуть не удивился, когда в дверном проеме заметил знакомый силуэт.

— Покинув Стронголи, мы переселились на Крит, — заговорил Миноец, — построили там такой же город. Критские цари помогли нам, а мы — им.

— А извержение? Цунами, пеплопад?

— Волна, конечно, принесла много бед, но города уцелели. Запасов зерна хватило до нового урожая, а пепел смыло дождями... Наши мастера восстанавливали дворцы, наши художники заново их расписывали — и на фресках появлялись ландшафты Стронголи, странные синие птицы и диковинные обезьяны с голубым мехом...

— Но что случилось  позднее?  Почему исчезла  ваша цивилизация?

— Она не исчезла, — сказал Миноец.

За стеной послышались шаги: по моим следам шла смотрительница Акротири. Я умоляюще взглянул на Минойца.

— Я не знаю самого главного!

В дверях появилось рассерженное лицо:

— Как вы попали сюда? Это запрещено! Пойдемте...

Я беспомощно оглянулся. Комната была пуста.               

Андрей Нечаев  |  Фото автора

о. Санторин, Греция

Загадки, гипотезы, открытия: «Запертый город» Мери Кинг