Журнал "Вокруг Света" №3 за 1998 год

Уехать из Южной Америки, так ни на какую гору и не взобравшись, мы не могли и поэтому решили переместиться южнее, в Боливию, рассчитывая на более сухую погоду. На границе проблем с получением визы у нас не возникло.

В юго-западной части Боливии у священного озера индейцев Титикака, на высоте около 4 тысяч метров простирается к югу замкнутое плоскогорье Альтиплано. Это вулканическое плато, ограниченное с востока заснеженным хребтом Кордильеры Реаль, а с запада — конусами вулканов Западной Кордильеры. В самой широкой своей части оно протянулось на 220 километров — полупустыня с бессточными озерами и солончаками.

Мы приехали в поселок Сахама, расположенный у подножия вулкана Сахама. Это одна из высочайших точек Боливии — шесть с половиной тысяч метров. Одиноко и величественно вздымается вулкан посреди плоской шлаковой полупустыни с кустарниками толы, похожими на подушки, и дернинами ковыля. Меж отдельных пятен зеленой травы пасутся стада лам и альпак.

А чуть в стороне тянутся цепочкой вулканы Западной Кордильеры, и многие из них поднимаются выше шеститысячной отметки. Растут здесь деревья кебрачо (кеуинья — на языке индейцев кечуа), образующие местами самые высокогорные в мире леса. Граница снега лежит тут на высоте 5 тысяч метров. До этой высоты добрались розовые фламинго, мирно кормящиеся в засоленных озерках, да еще страусы и грациозные еикуньи — дикие родичи одомашненных альпак и лам.

Но и здесь в сезон дождей вершины часто скрыты в облаках, по долинам дуют сильнейшие ветры, дождь может идти, не переставая, целые сутки и переходить в снег. Мы выбрали для подъема шеститысячный вулкан Паринакоту. В тот день нам повезло с погодой — было ясно. И что самое удивительное, так и не пришлось надеть кошки, и почти всю дорогу до вершины мы тропили снег по колено на почти сорокаградусном склоне. К тому же первые полпути изнывали от дикой жары. Новый год по московскому времени мы встретили на вершине.

После восхождения необходимо было возвращаться в Перу: у нас были обратные билеты на самолет Лима — Москва через неделю. Еще мы планировали взойти на вулкан Мисти недалеко от города Арекипа. Кратчайшая дорога от боливийского поселка Сахама в перуанскую Арекипу лежала через узкую полоску Чили. Чилийской визы у нас не было, но мы надеялись получить ее на границе.

Увы, нам отказали даже в транзитной визе, посадили на попутный грузовик и отправили обратно в Боливию. Надо заметить, что границы Боливии и Чили в этом месте отстоят друг от друга на десять километров. Что между ними — географам неизвестно. Но в Перу-то нам надо было быть обязательно, и мы решили пересечь Чили в обход поста.

На закате, сойдя с трассы километрах в семи от заставы, мы подошли к подножиям вулканов, чтобы окольными путями снова выйти на трассу уже на территории Чили. Спустя две ночи нам удалось это сделать, обойдя незамеченными даже пост на машине, стоявшей на склоне вулкана. Потом выяснилось, что охрана границы была усилена в том месте потому, что недавно сбежало несколько опасных преступников. Мы благополучно поймали попутный джип и спокойно спустились в Арику — курорт на берегу Тихого океана. Отдохнули денек на пляже, купили билеты на автобус до Арекипы, наивно надеясь, что из страны нас выпустят и без визы.

На контрольно-пропускном пункте удивленно рассматривали наши паспорта, недоверчиво выслушивая объяснения, что мы перешли границу в горах, когда спешно спускались с вулкана из-за непогоды и моей болезни. Болезнь красноречиво подтверждали опухшие от высокогорного солнца и обметанные лихорадкой губы. Объяснения не помогли. Нас отвезли в полицию. И там в одном из полицейских мы сразу узнали стража, который развернул нас на боливийско-чилийской границе. Хуже того: он тоже нас узнал. И пообещал большие неприятности. Нас продержали весь день в здании полиции и вечером увезли на окраину города. В тюрьму.

Оказавшись в окружении одетых в ярко-зеленую с иголочки форму охранников в бронежилетах с надписью «Жандармерия», в высоких ботинках, с дубинками и пистолетами на боку, я почувствовала себя действующим лицом американского боевика. Высокая охранница отвела меня в отдельную комнату. «Сейчас будут бить», — подумала я. Но меня корректно обыскали и препроводили на территорию женской зоны. Все документы, деньги, билеты и вещи отобрали.

Тюремный лагерь состоял из пяти зон, из которых четыре — мужские. Одна из них — самая привилегированная, называлась пансионом, и за нахождение в ней заключенные должны были платить 60 долларов в месяц. В нее-то и попал Володя. Но обо всем этом я узнала позднее.

Женская зона представляла собой помещение размером примерно метров 25 на 15, сверху частично прикрытое от палящего солнца циновкой. При входе попадаешь в узкий коридор, образованный с одной стороны стеной, а с другой — громоздящимися друг на друга шкафчиками, ящичками и картонными коробками. Тут заключенные хранят свои вещи и продукты.