Журнал «Вокруг Света» №4 за 1997 год

Обе посылки – верные. Погода в стране столь переменчива, что сами датчане говорят: «У нас нет климата. Есть только разные образцы погоды». Что же касается любви к еде и выпивке, то она тоже стала одной из самых популярных тем для шуток и анекдотов, причем не только про короля-строителя. Крупнейшая пивоваренная фирма страны «Карлсберг», которая ныне является владельцем еще одной знаменитой пивной марки «Туборг», а с недавних пор Королевской копенгагенской фарфоровой мануфактуры – поистине гордость страны: в 1996 году к 150-летнему юбилею компании датское ТВ реализовало крупнейший в своей истории проект – многосерийный фильм под названием «Пивовары». Одно из слагаемых этой поистине национальной любви к «Карлсбергу» – мощнейшая меценатская деятельность фирмы, подарившей стране прекрасный музей искусств – «Глиптотеку», спонсирующей один из лучших в мире развлекательных парков – знаменитый копенгагенский «Тиволи», и отреставрировавшей на свои средства великолепный замок Фредериксборг в Хиллереде. Так что Дания – поистине единственная страна в мире, где, покупая пинту пива, вы делаете свой взнос в развитие искусств.

Что же касается революций... Просто датские короли умели быть мудрее других монархов и делать правильные выводы из чужих ошибок. Когда вся Европа бурлила, король Фредерик VII прислушивался к донесениям своего посла в Париже, наблюдавшего очередную французскую революцию. И в 1849 году даровал стране конституцию. Причем для этого выбрал день 5 июня, тот самый день, когда, согласно легенде, еще в 1219 году, родился датский флаг, кстати, старейший в мире. Решение ограничить свою власть вызвало тогда недоумение и непонимание во многих европейских дворах, в том числе и в российском. Но вот стоит бронзовый Фредерик перед огромным Кристиансборгом – парламентским дворцом, глядя на такого же бронзового епископа Абсалона, основателя Копенгагена, и никому никогда не приходило в голову поднимать на него руку. А его дальнего потомка – нынешнюю королеву Маргрете II – датчане любят не только как талантливую художницу или как красивую женщину, но прежде всего как главу своей страны.

Жить без потрясений

Эволюция, но не революция. Так можно было бы определить ход исторического развития Дании. Под сенью возведенной Кристианом IV церкви Спасителя в Кристиансхавне, из-за забора торчит (по-другому и не скажешь) некая пародия на статую Свободы в Нью-Йорке. Это уголок Кристиании, а статуя – творение безвестного вольного художника из этого «вольного города». Когда в начале 70-х Европа бурлила идеями молодежной революции, городские власти отдали пустующие армейские казармы хиппи. Так появился этот свободный город, получивший ради «социального эксперимента» самоуправление.

Среди 900 обитателей Кристиании еще остались несколько человек из «отцов-основателей». Большинство же – это уже второе поколение кристианитов. Кроме широко представленной в «вольном городе» «альтернативной» творческой жизни, в Кристиании возникли и свои мастерские, славящиеся отменным дизайном, и даже велосипедная фабрика, выполняющая, в числе прочего и экспортные заказы. Прошедшая четверть века все расставила на свои места. Кто-то из прежних идеалистов, повзрослев, вернулся в лоно традиционного общества; кто-то пополнил ряды здешней элиты – без классных электриков и слесарей не может обойтись ни один самый вольный художник. А теперь вот появилось еще одно новшество – экскурсии по Кристиании с гидом – на английском, французском и немецком языках.

– А как насчет русского? – поинтересовался я.

– Будут русские туристы – будет и русскоговорящий гид, – ответили мне потомки тех, у кого вызывало отвращение общество начала 70-х.

Какие уж тут потрясения? Может, вопреки, а скорее всего благодаря страсти датчан к «социальным экспериментам» (легализация порнографии тоже была одним из них), любых потрясений удается избегать. А уж если что-то и случается, это вызывает шок.

...На тихой улице в копенгагенском центре, перед входом в закрытое, теперь уж надолго, кафе стояли люди. Одни подходили, другие шли дальше, но небольшая толпа не убывала. За несколько дней до этого какой-то псих пальнул по витрине, погибла девушка, сидевшая за столиком. Вся мостовая перед входом в кафе была в цветах. Подходившие люди ставили на асфальт свечи, клали записочки и открытки со словами: «Лайла, мы тебя никогда не забудем».

Шальное, случайное убийство. Эка невидаль? Но не в Копенгагене. Иначе почему бы все эти знавшие и не знавшие Лайлу люди стали приходить сюда, чтобы отдать дань всего одной, так глупо и безвременно оборванной юной жизни?

...Подъезды к копенгагенскому аэропорту были все перекопаны. Дорога петляла среди строительных заборов, и на пути из центра через Кристиансхавн тоже не раз встречались столь нехарактерные для Дании ремонтные ограждения.

– Что это там ковыряют? – поинтересовался я.