Журнал "Вокруг Света" №4 за 1997 год

В 1944 году, после того как Красная армия освободила Киркенес в Норвегии, меня, в составе группы радистов, направили в Финмарк — самую северную область Норвегии. Попасть туда можно было лишь с конвоем кораблей союзников через Мурманск. В эти дни мне как раз присвоили очередное звание — «фендрик» (фендрик — младший офицерский чин в норвежской армии). На русском грузовике без ветрового стекла, зимой, я добрался до норвежского штаба в Киркенесе. Рождество встретил на родной земле.

И тут приходит приказ советского командования — мне надлежит срочно возвращаться в Лондон, потому что моей фамилии нет в списке личного состава. Мы отвечаем, что я есть в дополнительном списке и что офицеров в отряде не хватает. Русские неумолимы и настаивают, что у них есть сержант Тур Хейердал, а вот офицера Хейердала нет. Нужно вернуться в Лондон и выправить документы. Меня отозвали с передовой. Уже вернувшись с фронта, я узнал, что большая часть моего отряда была уничтожена, остальные попали к немцам в плен. Так русские спасли мне жизнь.

Обратно в Киркенес я попал только через четыре месяца, в апреле 1945 года. Первым, кого я увидел, был тот самый русский майор, который меня — фендрика Хейердала, проявив незаурядную бдительность, отправил выправлять бумаги в Лондон. Он был очень рад меня видеть, а еще больше — что бумаги оказались в порядке.

Рассказ второй. Суп из мидий и моллюсков, или Как Никита Хрущев потчевал Хейердала черной икрой.

— Было это, кажется, в 1955 году. Советский лидер приехал в Норвегию, и в программе визита стояло посещение Музея «Кон-Тики». На это мероприятие выделили 30 минут. Но Хрущев все расспрашивал и расспрашивал меня о самых разных вещах. Официальные лица явно нервничали. Прошло два часа. График визита был безнадежно сорван. Наконец Хрущев заявил: «Я хотел бы отправиться с вами в вашу следующую экспедицию!» Говорил он это совершенно серьезно. А что я мог ответить? Я сказал: «Хорошо, а что вы умеете делать?» Хрущев не смутился и сказал: «Я могу быть коком, умею примус разводить». «Ну хорошо, если вы захватите с собой черную икру, то я принимаю вас в члены нашей команды», — отшутился я. Хрущев не забыл о нашем шутливом разговоре, и через некоторое время я получил посылку из Советского Союза: в ней была икра и водка. Икры было столько, что мы позвали всех наших знакомых и ели ее столовыми ложками, запивая отменной водкой.

Рассказ третий. Тушеный канарский кролик с печеной картошкой под соусом «салмо-рехо», или Как Хейердал нашел Сенкевича.

— В команде «Кон-Тики» было много норвежцев команды были не только разного цвета кожи, но и разных политических взглядов, даже антагонисты. Например, антикоммунист американец и советский коммунист. Я написал письмо академику Келдышу и просил подобрать в наш интернациональный экипаж советского человека, который отвечал бы трем условиям: во-первых, чтобы он был врачом, потому что нам нужен был врач, во-вторых, чтобы он умел говорить по-английски, потому что этот язык стал общим языком общения команды, в-третьих, чтобы у него было чувство юмора, потому что несколько месяцев кряду проторчать посреди океана на тростниковой лодке — для этого нужна бездна юмора и масса выдержки. О том, что пришлют военного, я не знал. Юрий мне сам сказал, что он военный. А мне было наплевать — военный он или нет. Главное, что он отлично соответствовал всем трем условиям...

Когда наконец смена блюд закончилась и мы перешли к кофе и испанским монархам «Карлосам» в красивых бутылках, солнце заметно переместилось к горизонту. Тур обвел довольным взглядом нашу компанию, слегка разомлевшую от домашней обстановки, обильной еды и рассказов, доел мороженое и сказал:

— Тенерифе приезжие представляют как бесконечную череду пляжей, баров, ресторанов, гостиниц и казино. Переубеждать их никто не собирается, но, в действительности, Тенерифе — это материк в миниатюре. Это чудом сохранившийся с доисторических времен заповедник. Завтра же и начнем знакомство с островом. Прихватите с собой что-нибудь теплое: наверху может быть прохладно.

Завтра наступило очень скоро. Еще затемно мы выехали из отеля и бросились наперегонки с рассветом. Сорок минут езды по скоростной трассе, опоясывающей остров, — и мы въезжаем в зеленые ворота «финки» Хейердалов. Тур и Жаклин одеты по-походному и ждут нас. Мы отправляемся на двух машинах. Впереди — юркая темно-изумрудная «хонда» Хейердалов, сзади — наш приземистый «вэн». За рулем первой машины — Жаклин. Тур за всю свою долгую жизнь так и не научился управлять автомобилем. В этом он остался верен принципам «цивилизованного дикаря», когда еще в середине 30-х годов отправился в поисках рая на Маркизские острова со своей первой женой Лив, не взяв с собой ничего, что накопила к тому времени западная цивилизация.

Наш небольшой караван быстро поднимается в горы. Всего полчаса — и тропическая растительность, яркое солнце, загорелые тела туристов на пляже кажутся картинками из другого мира. Здесь — ранняя осень. Свежий ветерок и мягкий ковер из красно-желтых сосновых иголок длиной в палец.