Журнал "Вокруг Света" №4 за 1999 год

— Весь подземный комплекс с системой шлюзования, штреками и системами жизнеобеспечения является единственным в СНГ историческим памятником военно-инженерного искусства «холодной войны». Его надо не только сохранить, его можно с толком использовать. «Труба», в которую влетели миллионы рублей, должна вернуть их сторицей. Смотрите, ведь своды и канал Укрытия позволяют крейсерским яхтам заходить в подземную гавань со всем своим стоячим такелажем. Наш культурно-исторический центр «Севастополь» предлагает создать там международную яхтенную марину, спортивно-экскурсионную базу подводного плавания, музейно-туристические маршруты... Правда, есть и более приземленный проект — выращивать в штольне шампиньоны. Но в любом случае необходима полная демилитаризация бухты. Только тогда можно будет надеяться на серьезные инвестиции в проект, в том числе и зарубежные. На конверсионном объекте уже побывали торговые атташе из сорока трех стран мира...

А пока в «Черной дыре» глухо ухает кувалда очередного добытчика...

Куда бы ни шел, не сворачивал, ноги сами приведут тебя на набережную. Немноголюдна она ныне: гостей мало, а обывателям не до прогулок. В глаза настырно лезут киоски с пестрой завозной, преимущественно турецкой, дребеденью. Серый бетонный забор, отгораживающий гавань от прохожих, еще не сломали, и он мрачно высится, напоминая печальной памяти Берлинскую стену. Под его сенью пристроились торговцы: в мешках, коробках, ведрах — кизил, грецкие орехи, ядреные крымские яблоки, красный ялтинский лук...

Каждый местный школьник знает, что имя их города в переводе с тюркского означает «рыбное место». Но где же воспетые Куприным уловы балаклавских рыбаков — кефаль, камбала, семга и севрюга? Ныне их шаланды возвращаются из подтравленного моря разве что с пикшей.

Стриженый паренек из местных байкеров разложил на сиденьях своего мотоцикла планшеты с медными, оловянными, железными мундирными пуговицами. Тут и застежки английских гренадеров, и итальянских берсальеров, и французских гвардейцев, и солдат вермахта, румынской армии. В отдельной кучке орленые пуговицы русских полков... Не спрашиваю, где взял, — сей урожай снят на бывших бранных полях под Севастополем и Балаклавой. Густо засеяны они военным железом...

Балаклава и сама напоминает ныне солдата, отслужившего верой и правдой двадцать пять лет и оставшегося в драной шинельке, со сломанным ружьем и дырявым барабаном.

Обезденеженный город застыл пока в ожидании скорых, как все здесь надеются, перемен.

Николаи Черкашин

Загадки, гипотезы, открытия: Чупакабрас: неведомое в природе или космические вампиры?

Чупакабрас (от испанских слов chupar — сосать и cabra — коза) появляются, как выходцы из ночного кошмара. Вот уже несколько десятилетий ученые ломают головы, к какому виду, семейству или даже классу отнести этих тварей — пожирательниц скота в Латинской Америке. Да и не только там, как выясняется... Кто их видел? Знает ли кто-нибудь, откуда берутся чупакабрас? Являются ли капризом природы или результатом генетических опытов какого-то неправительственного ведомства? Гипотез вокруг этих адских созданий множество, и авторы некоторых из них прямо говорят о вампирах и оборотнях. И тогда старые легенды представляются в совершенно новом — реальном свете...

Нечто из Девоншира

В 1855 году в графстве Девоншир были обнаружены странные следы, которые крайне взволновали местных жителей: принадлежали ли они самому дьяволу, неизвестной науке птице или же их сотворила группа проказников? Никто до сих пор не знает, что или кто оставил эти следы на земле. Ученые XIX века выдвигали самые разнообразные гипотезы по тому поводу. Одна из них, феноменологическая, утверждала, что речь идет о каком-то «нечто», что живет между осязаемым и неосязаемым миром, иногда оставляет свидетельства своего существования, но все равно является недосягаемым для человека.

Что же произошло тогда, снежной ночью далекого 1855 года?

7 февраля в Девоншире прошел обильный снегопад, и белым цветом окрасился весь обширный бассейн реки Экс. Генри Пилк, булочник из деревни Топшем, в то утро поднялся рано, чтобы растопить печи и начать свою обычную работу. Он был одним из первых, кто увидел чистый хрустящий снег, покрывший деревню и окружающие поля. Но на этом снегу он заметил нечто необычное: следы, которые, казалось, оставил очень маленький ослик. Генри отметил и еще одну странность, кроме размера: хотя по форме следы ослиные, но совершенно никак не отличались друг от друга, и нельзя было понять, где какое отпечаталось копытце.

Булочнику никогда не приходилось видеть, чтобы осел или пони так необычно ходили. Хотя его и заинтриговали столь интересные отметины на снегу, у него было слишком много работы в пекарне, чтобы уделять им внимание, и вскоре он вернулся к своим занятиям.