Журнал «Вокруг Света» № 4 за 2005 год (2775)

В середине 1947 года государство и партия Цзян Чжунчжэна на континенте шли к краху, разваливались, саморазрушались. И дело было прежде всего в том, что люди хотели мира, а не войны. Они были готовы поддержать победителя в гражданской войне, кем бы он ни был. При этом КПК имела надежный тыл – СССР. У КПК оказалась база для наступления – Маньчжурия, граничившая с Советским Союзом, который передал КПК много вооружения, оказывал существенную материально-техническую и иную помощь. В частности, благодаря нашим усилиям были быстро восстановлены железные дороги, в результате чего оказалось возможным перебрасывать крупные воинские соединения. С другой стороны, США не стали таким тылом для Цзян Чжунчжэна. Они предпочли прямо не ввязываться в войну в Китае. Проще говоря, они бросили Гоминьдан и Цзян Чжунчжэна. Политическая система, существовавшая при нем, была в меньшей степени тоталитарна, чем система, созданная Мао Цзэдуном. Но партия Гоминьдан не действовала тогда как единый механизм. Китайская Республика не была унитарным государством. Немалую роль во всеобщей сумятице играло и разложение военных и гражданских чиновников. Цзян Чжунчжэн не нашел тогда выхода из экономических и социальных трудностей, не смог найти решения вопроса об улучшении положения китайского крестьянства. Он, действительно, как тогда говорили в Китае, сначала проиграл войну на крестьянских полях, а затем и на полях сражений. Его политика вызвала разочарование также у демократически настроенной китайской интеллигенции. С одной стороны, его режим не был фашистским, но с другой – Гоминьдан относительно долго находился у власти и не привлекал образованных людей на свою сторону. Скорее, наоборот, Гоминьдан исходил прежде всего из того, что интеллигенты сочувствуют коммунистическим идеям, КПК, Мао Цзэдуну, а потому должны находиться под подозрением. В этом находила свое отражение общая ситуация в мире, особенно после Второй мировой войны, когда возросло влияние СССР. Все это оттолкнуло китайскую интеллигенцию от Цзян Чжунчжэна. В то же время популистские лозунги Мао Цзэдуна, игра на идее демократии и коалиционного правительства пользовались поддержкой в стране. Немаловажным было и то, что народ устал от десятилетий войны, смуты, хаоса, нестабильности. Сложилось общее мнение, что Цзян Чжунчжэн не приносит ни мира, ни покоя. Тогда взоры людей в Китае и обратились к Мао Цзэдуну как к «великой звезде спасения». Неизвестное казалось обещающим. Большинство отвернулось от Цзян Чжунчжэна и поверило Мао Цзэдуну. Цзян Чжунчжэн, твердо стоявший на позициях сопротивления японской агрессии, оказался почти идеальным лидером военного, но не мирного времени. Хотя вряд ли годы, последовавшие за окончанием антияпонской войны, можно назвать мирными. Цзян Чжунчжэну всегда приходилось действовать в условиях ожидания военного нападения или отражая такое нападение. Мао Цзэдун одержал военную победу над Цзян Чжунчжэном. Дело было еще и в том, что армия Цзян Чжунчжэна не была сплоченной и боеспособной. Ее солдаты не хотели жертвовать своими жизнями, защищая систему, которая представлялась недееспособной. Вооруженные силы Мао Цзэдуна были воодушевлены желанием заполучить Поднебесную. И они положили ее к ногам Мао Цзэдуна. И все-таки Цзян Чжунчжэн не сдался, не бежал из Китая, не бросил ту часть китайцев, которые не мирились с властью Мао Цзэдуна. Он сохранил для них альтернативу развития Китая на острове Тайвань. По сути дела, он поставил Мао Цзэдуну следующие условия: каждая из противоборствовавших в Китае сторон должна была, обладая собственными вооруженными силами, а также имея мощного союзника на мировой арене, в одном случае СССР, а в другом США, в условиях относительного равновесия всех этих сил и сохранения на десятилетия статус-кво, мериться силами при решении внутренних задач – политических, экономических и социальных проблем на двух отдельных частях территории китайской нации, опытным путем нащупывая альтернативные пути развития Китая и для китайцев. Иными словами, Цзян Чжунчжэн сумел поставить Мао Цзэдуна наряду с собой, даже притом, что последний одержал военную победу в континентальном Китае, в положение двух равных участников мирного соревнования двух частей китайской нации, соревнования в мирном строительстве, а не в революции и не в войне. Речь пошла о сопоставлении альтернатив развития китайской нации, о том, кто является лучшим строителем, а не революционером или руководителем вооруженных сражений, Цзян Чжунчжэн или Мао Цзэдун. Мао Цзэдун смог вытеснить или, как он предпочитал говорить, «прогнать» Цзян Чжунчжэна из Китая континентального, но Цзян Чжунчжэн сумел перевести развитие острова на такие рельсы, продвигаясь по которым китайцы на острове Тайвань по уровню жизни далеко обогнали китайцев на континенте. Мао Цзэдун победил Цзян Чжунчжэна в вооруженной борьбе, а Цзян Чжунчжэн победил Мао Цзэдуна в области мирного строительства. Мао Цзэдун оказался всего лишь удачливым претендентом на власть в стране, а Цзян Чжунчжэн показал, что он способен вести людей по пути мирного строительства. При этом, по сути дела, Мао Цзэдун оставался до конца жизни человеком нападения, человеком атаки, а Цзян Чжунчжэн сумел выиграть в мирном соревновании, занимая положение человека обороны.