Журнал "Вокруг Света" №6 за 1998 год

Несмотря на то, что мы не понимаем арабский язык, нам представилась возможность услышать все восточные любезности приветствия на русском языке. В Сирии мы зашли по делу в Русский культурный центр к директору. Вслед за нами вошел араб: по всему видно, человек солидного положения (солидные люди входят в кабинет, не дожидаясь приглашения). Он сносно говорил по-русски, и мы от начала до конца прослушали их взаимное приветствие. Оно растрогало нас. Вскоре солидный человек ушел. А директор сказал ему вслед:

— Вот так каждый день и каждый раз по пятнадцать минут.

В подтверждение сказанному — листая путеводитель, натыкаемся на фразу: «Каждодневная встреча знакомых в Сирии напомнила бы англичанину встречу родных братьев после многолетней разлуки».

Хорошую притчу рассказал нам в Иордании в русском посольстве атташе по культуре. В этой притче ярко проявляется характер араба.

У отца было два сына. Отец, предчувствуя скорую смерть, решил оставить завещание одному из них. Но кто больше почитает отца? Кому оставить завещание? Он призывает к себе сыновей и просит их поухаживать за садом, ссылаясь на свою немощность. Старший сын пообещал сделать, но не исполнил обещания. Младший — не обещал, но когда у него появилось время, он исполнил просьбу отца. И отец оставил завещание... старшему сыну. Мы можем не соглашаться с притчей, скептически ухмыляться, но араб останется верным своим привычкам и понятиям.

Амман — приятный город, в нем нет броских достопримечательностей, привлекающих туристов, лишь древний театр римских времен, скромно и уютно красит центр города. Город можно назвать добротным; в нем чисто, хорошо распланированы улицы на довольно сложном рельефе, и для столицы он не многолюден. Жизнь пробуждается вечерами. Город пестрит огнями, много гуляющих, и в то же время нет раздражающей суеты. Я, по своей слабости разглядывать людей, смотрю на гуляющих, вглядываюсь в лица.

Замечаю Фейсалу:

— Все мне сейчас нравится здесь. Город не давит нищетой, много приятных лиц, уютный парк и хорошая музыка в кафе напротив. Но где же ваши женщины? Почему их так мало среди гуляющих? Неужели всему этому мужскому сословию не скучно без женщин?

Фейсал отвечает:

— Не скучно, а точнее, так принято...

К Мертвому морю почти отовсюду нужно спускаться по серпантину, а на удобном повороте оно открывается взору почти во всю свою величину, и

 

противоположный берег виден отчетливо. Река Иордан и море — это самая глубокая на суше. Здесь тектонический разрез, разрубает плоскогорье и создает пресные и одновременно невероятно соленые водоемы: Тиверианское озеро и Мертвое море, которые соединяют легендарная река Иордан. Наверно, в далеком прошлом река была полноводнее и доступнее. Но теперь подступиться к ней было невозможно: она с обеих сторон загорожена колючей проволокой и военной техникой.

А на крохотном участке, где показывают туристам место крещения Христа, река кажется невнушительной. Другое дело — Мертвое море. Чистая вода в этом особенном море в 7,5 раз соленее обычной морской. Это и поражает. Море действительно мертвое и в нем нет растений и живности, но вода на редкость целебная. Все раны и царапины у нас исчезли после нескольких купаний. Заходя в воду, и чувствуешь ее насыщенность солью, вода будто масло ходит густыми кругами, а после купания на высохшем теле слоем остаются кристаллики соли.

Но замечательней всего лежать на этой воде, можно даже сказать, валяться. Это море не знает утопленников. Лежать удобно на спине, а если встать в воде, то вода выталкивает по грудь, и кажется, будто купающийся идет по дну. Неудобно плыть на животе, нужно высоко поднимать подбородок. Для противовеса лучше согнуть ноги в коленях, хотя такая поза неудобна и комична. У этого чудо-моря самые большие возможности для лечения кожных болезней. Берег Мертвого моря — без растений, за исключением искусственных оазисов, и имеют интересную окраску: со стороны Израиля побережье желто-белое, со стороны Иордании — розовое.

Море со всех сторон бдительно охраняется, поскольку по нему проходит граница, и когда наша машина забуксовала в песках, нам помогли военные моряки. За услугу мы предложили 10 долларов. От денег они отказались. Они пожелали с нами сфотографироваться, предварительно сняв погоны и фуражки.

Кроме Иордана, в Мертвое море впадает несколько речушек. В одной из них почти горячая вода. Мы оставили машину около военных (в Сирии и Иордании машину можно оставлять где угодно — разбои и воровство здесь не популярны) и пошли по каньону, надеясь дойти до  горячее водопада. 

Каньон   очень   живописный. Ярко-красные и розовые высокие стены из камня наверху сменяются оранжевой и белой сыпучей глиной. Местами стоят одинокие пальмы. Пальмы и мягкие пушистые кустарники особенно контрастно выделяются на фоне чистой и слегка парящей воды и розово-красного камня. Уже верхами, обходя зигзаг каньона по пустыне, мы подошли горячему водопаду.