Журнал "Вокруг Света" №6 за 1998 год

«Председатель» сыпал к ногам танцоров кукурузные зерна из мешочка. Вокруг площади сидели на лавочках женщины; некоторые с девичьими прическами: два изогнутых диска из волос, скрывающие уши.

В сидящих никакой торжественности не чувствовалось: я бы не удивился, если бы они грызли семечки (или что там грызут индеанки-хопи на посиделках?).

Барабан резко смолк. Индейцы цепочкой тут же ушли по переулку куда-то вниз. Куда? Зачем? На сколько? Спрашивать нельзя. И хотя враждебности не ощущалось, некое отчуждение отделяло нас от толпы на крышах. Люди остались на местах. Остались и мы. Остались и супруги из Финикса. И долговязый белый на противоположной крыше, торчавший среди приземистых хопи, как зубная щетка из стакана.

Через некоторое время индейцы вернулись — уже без глиноголовых и все переодетые. Из-под масок торчали парики из травы. За браслетами на предлоктье — пучки той же травы. На спины свешивались зеркальца или большие раковины. С поясов сзади свисали лисьи шкуры.

Теперь на них были хлопчатые юбки, изукрашенные зелено-красным прямоугольным орнаментом. Под коленями позвякивали погремушки; правая рука сжимала лук, а левая — сухую тыкву на рукоятке. Когда они взмахивали рукой, раздавался сухой треск. Барабанщики вырядились в перепоясанные рубашки, а брюки заправили в высокие сапоги с перьями.

Руки танцоров были раскрашены как перчатки, торсы — как майки тела (опять доступный образ!). Через плечи пересекали красные перевязи — и все, очевидно, имело смысл. Но какой?

Несмотря на наряд, танцоры были хопи, как хопи: приземистые, с кубическими телами без талии и без шеи, с мощными плечами. Но обнаженные их торсы меня поразили: тучные, с многочисленными складками жира. Лишь четверо последних — подростки — выделялись стройными фигурками. Перехватив мой взгляд, Виктор шепнул:

— Типичные бедняки. Бросовая пища. Сидячая работа — все качины режут, — он опасливо оглянулся, хотя в этой толпе никто не мог понять нашего языка.

Распорядитель-«председатель» что-то произнес нараспев, и все стали по очереди поворачиваться, топая левой и правой ногой. Он шел внутри подковы и у каждого сыпал кукурузу. И еще ходила женщина в одеяле и прямом белом платье-рубахе с узорами (но при том в чулках и туфлях совершенно не индейского вида) и тоже сыпала желтые зерна, но — с наружной стороны подковы.

Топ-топ, команда, поворот. Топ-топ, поворот. Монотонно бьет барабан. Это может длиться вечно. Это может вдруг оборваться сейчас.

Наши новые знакомые из Финикса оставались: библейские параллели требовали углубленного изучения и много времени. Мы молча пожали руки.

Надо было торопиться, чтобы, покинув Страну хопи, пересечь земли навахо до сумерек.

Лев Минц

Земля людей: Часовые на Темзе

 Это  сооружение  выглядет как нечто неземное. Дай и не поймешь сразу, что это — то ли рубки каких-то неведомых      подводных      лодок всплывающих в одночасье, то ли какая-то фантастическая, блестящая металлом саранча присела попить прямо из реки...

Наводнения угрожал Лондону на протяжени многих столетий. Периодически Темза, запертая ветром и морской волной, подтапливала, а то и затопляла целые районы. В наводнении 1928 года утонуло 14 человек, а катастрофическое наводнение 1953 года унесло более 300 жизней в восточной Англии, чудом не достигнув города.

Трудно себе представить масштаб возможного несчастья, ведь если бы не смена ветра, многие густонаселенные городские районы оказались бы под двухметровым слоем воды.

Решение защитить город было принято в 1972 году. На протяжении десятков километров берега реки были укреплены и наращены. В черте города появились высокие каменные набережные. Были построены две плотины, сдерживающие и регулирующие напор воды. Комплекс сооружений стоимостью в полмиллиарда английских фунтов был завершен в 1984 году.

«Thames barrier» — плотина уникальная по своему инженерному решению. В конструкции использован принцип обычного газового крана. Секции плотины крутятся между опор, позволяя перекрывать могучий водяной поток в считанные минуты.

Один раз в месяц плотина закрывает реку на два часа, чтобы специалисты могли убедиться в полной исправности системы, а один раз в год плотина поднимается на сутки, проходя испытание на противостояние мощному напору воды.

Александр Беркович

Земля людей: В Потсдам — к потомкам русских гренадеров

Этот крест я увидел с балкона моих знакомых, проживающих в Карлхорсге очень зеленом берлинском районе, где на тихих дорожках стоят за решетками симпатичные особнячки. Крест был наш, православный, укрепленный на полукруглой башенке, выступающей над домом. Раз крест — значит церковь, и я направил свои стопы к железным воротам, которые охраняли вход в Берлинскую епархию русской православной церкви. Встретил меня мальчонка с собакой.

— Владыки  Феофана сейчас нет в городе, а отец Григорий с матушкой (это мои родители) дома, — отвечал отрок по имени Назар на чистом русском, хотя владел и немецким, обучаясь в здешней школе.