Журнал "Вокруг Света" №8 за 2001 год

Начинал войну самолет безоружным, если, конечно, не считать пилотского револьвера. Для борьбы с противником нужно было нечто гораздо более серьезное. Проекты предлагались один другого курьезнее — нож на хвостовом костыле для разрезания обшивки, сеть для запутывания винта (иногда срабатывавшая), бомба с крюком (не срабатывавшая никогда). Но в первом в истории человечества воздушном бою, произошедшем 26 августа 1914 года, в качестве атакующего было использовано оружие, одинаково опасное как для противника, так и для того, кто решил его применить.

В тот день над городком Жолква, где размещался штаб 3-й русской армии, появился разведывательный «Альбатрос» с австрийскими опознавательными знаками. Навстречу ему тотчас взлетел с аэродрома русский «Моран». Его скорость позволяла легко догнать противника в воздухе, но вот причинить какой-нибудь вред... Удар колесами шасси снес австрийцу верхнее крыло. Нижнее сложилось само, и машина, порхая, как огромная бабочка, упала вниз. На своих же фамильных землях, где в те августовские дни стоял авиаотряд Нестерова, австрийский летчик барон Фридрих Розенталь нашел свою смерть. Тело русского героя, выпавшего при таране из самолета, оказалось там же.

«Итак, начало бою в воздухе положено, — писала тогда одна из российских газет. — И первым бойцом явился он, русский герой, носитель венца славы за мертвую петлю — Петр Николаевич Нестеров»…

Однако радикальным решением могло быть лишь полноценное вооружение самолета. Проблема была в одном: как разместить на нем пулемет? Стрелять нужно вперед, чтобы пилот мог наводить оружие, только как при этом не попасть в собственный воздушный винт?

И все же самолет с бортовым пулеметом появился очень скоро. Французский летчик Ролан Гаррос придумал простой, но эффективный ход, установив на лопасти винта стальные пластины, попадая в которые пули рикошетировали. Теперь можно было стрелять прямо через винт. Для того чтобы навести оружие на цель, летчик должен был поворачивать всю машину. Искусство стрельбы и воздушной акробатики слились воедино, дав жизнь новому типу крылатых машин — истребителю.

Но новшество Гарроса недолго наводило на немцев ужас. В апреле 1915 года огонь с земли прервал счет его побед, а поврежденная машина досталась противнику. Немцы, обследовав ее, решили поступить по-своему, придумав новое устройство — синхронизатор, позволявший в момент прохождения лопастью линии стрельбы «заставлять» пулемет молчать. Нововведение мгновенно прижилось по обе стороны фронта. И с этого момента над окопами Первой мировой развернулись бои, которых история еще не знала.

С началом этого противостояния армиям потребовались свои пилоты, причем во множестве. В срочном порядке стали создаваться летные школы, проводились также рекрутские наборы из других родов войск. Люди, пришедшие в военную авиацию, зачастую не имели к ней никакого отношения. Манфред фон Рихтхофен, лучший ас Германии с его 80 победами, начинал войну кавалеристом. Кавалеристами были знаменитый Вернер Фосс, начавший свою летную карьеру всего в 19, и наш соотечественник Александр Козаков. Самый результативный из американских пилотов, Эдуард Рикенбакер, был известен как спортсмен-автогонщик, Макс Иммельман работал железнодорожником, Вилли Коппенс, лучший ас Бельгии, начинал службу рядовым в гренадерском полку, а Чарльз Нунгессер до войны был боксером. Отец истребительной авиации Германии Освальд Бельке, разработавший тактику воздушного боя, был телеграфистом.

Машины, начинавшие войну, очень напоминали своего прародителя — моноплан конструкции Луи Блерио, на котором пионеру авиации удалось впервые в истории перелететь Ла-Манш. Первый в истории самолет, сконструированный как истребитель, был развитием именно французской машины.

В то время для ведения воздушной войны начали появляться не только новые типы машин, но и специальные войска. Авиация становилась равноправным родом войск. 17 сентября 1916 года Освальд Бельке, первый немецкий пилот, сбивший на истребителе самолет союзников, создал первое Прусское Королевское истребительное авиакрыло – «Ягдштаффель-2».

Кстати, Бельке и Макс Иммельман были единственными пилотами, награжденными высшей прусской воинской наградой — крестом за храбрость. После гибели Иммельмана летом 16-го Бельке стал лучшим немецким летчиком. Но он был не только выдающимся пилотом, но и прекрасным учителем для новичков. Его боевой опыт был столь ценен, что в июне 16-го кайзер Вильгельм специальным указом запретил ему летать. Не предаваясь отчаянию, Бельке приложил все усилия для сбора из всех родов войск способных летчиков. Где-то среди разведывательной авиации нашел он и Манфреда фон Рихтхофена. Не без помощи Бельке барону предстояло стать не только самым результативным асом Первой мировой, но и национальным символом Германии.