Журнал "Вокруг Света" №9 за 1998 год

В деревне мы заночевали в домике отца Маноло — Фернандо. Весь вечер он рассказывая нам, что старостой уже давно быть не хочет, что прошло лет двадцать, как его выбрали на эту должность, и с тех пор регулярно переизбирают. Он сетовал, что в деревне до сих пор нет более достойного человека, чтобы лишить его этих административных хлопот. Ну а насколько искренни были его слова — неизвестно, по крайней мере, днем он и вида не подавал, что ему не нравится, как простые жители уважительно называют его «Хефе Фернандо», что похоже на традиционное обращение наших народов Севера: «Начальник», «Начальник Фернандо».

Утро началось с административных проблем. Едва мы стали устанавливать камеру, к нам подошел высокий человек с ружьем, представился рейнджером Мишелем и попроси, справку о том, что нам разрешены видеосъемки. Оказалось, деревня находится в пограничной зоне — через несколько километров начиналось государство Гаити. Мы показали ему удостоверение Русского Географического общества и объяснили, что с этой корочкой съемки разрешены в любой точке земного шара. Внимательно вглядываясь в незнакомые буквы, Мишель понимающе кивал. В итоге — то ли не будучи до конца убежденным, то ли от жажды общения, он велел нам переселиться к нему на «заставу», объяснив, что так ему будет легче осуществлять наблюдение за нами. Поскольку в домике Фернандо, помимо нас, жило еще около десяти человек, мы с радостью откликнулись на его предложение и въехали в новый дом. К слову сказать, это было единственное строение в деревне, сделанное из досок и хоть отдаленно похожее на дом. Остальные дома (числом около двадцати) были собраны из различных стройматериалов — от фанеры и выброшенных морем бревен до жестяных щитов и крупных ракушек. Также на «заставе» работала радиостанция, и был электрический светильник. Оба прибора работали от автомобильного аккумулятора, и использовал их Мишель довольно редко. Тем не менее мы сделали вывод о преимуществе государственного сектора над частным. Вероятно, считая его буржуем, жители деревушки почти не общались с охранником, и жизнь он вел одинокую. Короче говоря, переездом остались довольны все, и впоследствии мы даже подружились с нашим рейнджером.

В центре деревушки стоял магазин, и мы направились туда. На полках лежали коробки спичек, несколько пожухлых корней маниока и стояли бутылки с ромом. Скудный выбор дополняли яркие фирменные коробки с копченой салакой, ее продавали вразвес и довольно дорого, но покупателей не было. Мы поинтересовались у хозяина, почему выбор так скромен, и узнали, что давно не приходил катер. Оказывается, несколько раз в месяц в деревню приходит пограничный катер и закупает у рыбаков заготовленную рыбу, а заодно продает им бензин для моторок и поставляет в магазин предметы первой необходимости — сигареты, соль, сахар и т. п. Как в этот список попала копченая салака, осталось для нас загадкой.

Около одиннадцати утра рыбаки стали возвращаться с утреннего лова, и мы с Анатолием влились в толпу встречающих женщин и детей. Причаливающие лодки были заполнены разнообразной морской живностью, среди которой попадались и осьминоги. Над лодками кружили птицы — пеликаны и чайки, олуши и фрегаты и дрались за каждую рыбину, забракованную рыбаками и выброшенную за борт. На берегу улов переходил в руки домочадцев. Жены и дети чистили рыбу, солили ее и кидали в бочки — в таком виде она и хранилась до прихода катера. У каждой хижины стояло несколько таких бочонков.

Между тем никаких омаров и лангустов, ради которых мы предприняли это путешествие, видно не было. Ситуация настоятельно требовала выяснения. С просьбой просветить нас — ловят ли в этой деревне деликатесных ракообразных и, если ловят, то как, — мы обратились к «Хефе Фернандо», одному из старейших и уважаемых рыбаков. На основе его рассказов и наших собственных выходов в открытое море на рыбалку у нас сложилось четкое представление об этом промысле, коим я сейчас и поделюсь.

Для начала на суше рыбаки и члены их семейств плетут из полосок

пальмовых листьев гигантские сетки — ловушки и укрепляют их на каркасе. Получается своеобразная коробка с двумя входами, сужающимися внутрь. Эта ловушка действует примерно так же, как наша рачня, то есть для привлечения морских ракообразных внутрь кладут куски протухшей рыбы, У каждой семьи имеется целый арсенал этих коробок. Большую часть времени сети-ловушки находятся на дне морском в постоянной работе, а сверху их можно обнаружить по пенопластовым буйкам. Отправляясь на промысел, рыбаки первым делом опустошают эти «рачни», причем в среднем за ночь в каждую заползают по нескольку особей. Их складывают в лодки и везут на «базу» — большую ловушку-накопитель, установленную недалеко от берега. Там омары и лангусты живут до прихода катера, получая каждый вечер корм. Ведь покупателей, в основном работников ресторанов, интересует живой товар.