Журнал «Вокруг Света» №03 за 2007 год

Замок в качестве подарка? А почему бы нет? Ведь он так давно обещал ей замок. И вот, наконец, подходящий был найден в Пуболе, недалеко от Порт-Льигата. Помимо даты основания — в XI веке, замок оказался уникален еще и тем, что вокруг него бушевал огромный дикий сад. Начались работы по его восстановлению, и в 1970 году Гала оформила приобретение подарка. Описывать его не имеет никакого смысла — его лучше разглядывать воочию. Особенно чердак, где по сей день находится гардероб Шествующей впереди Градивы, в котором платья от Кардена висят, словно виноградные гроздья. А в углу Гербового зала замка возвышается кресло, за спинкой которого — пейзаж маслом. Кресло стоит на пьедестале. Восседая на нем, Гала принимала своих гостей, в том числе и самого Дали, который мог прийти сюда только по приглашению. Такая эксцентричность супруги его нисколько не смущала. Да и как она могла смущать того, кто на вопрос, почему вы изобразили любимую жену с двумя отбивными на спине, ответил: «Я люблю мою жену и люблю отбивные, не понимаю, почему я не могу нарисовать их вместе».

Ну а время неумолимо бежало вперед. Для Гала наступила старость. Уходили в прошлое их скандальные вечеринки, их шоу, потихоньку утекала ее энергия. В последние годы она сильно болела ,и в конце концов перелом шейки бедра оказался для Галатеи роковым. После него Блистательная так и не смогла подняться.

  

Супруги Дали в Париже. 1980 год 

Елена Дмитриевна Дьяконова, «Ангел равновесия» Дали, прожила с художником 53 года. Она слышала многое. Что живет с сумасшедшим, с извращенцем, некрофилом, импотентом, копрофагом, моральным вырожденцем, дышащим трупным ядом. Всего и не перечислишь. Она это слышала и как бы не слышала. Она была невероятно мудра и дальновидна, понимая, что ее избранник переживет своих хулителей на долгие десятилетия.

Но все кончается.

Она умерла 10 июня 1982 года в их доме, в их гнезде в Порт-Льигате, который со временем стал похож на множество коробок, выходящих одна из другой. Дали каким-то невероятным образом расстраивал их обитель, что очень нравилось Гала. Она умерла здесь, а склеп супруги приготовили для себя в замке в Пуболе. И вот в последний раз состоялось победное шествие Прекрасной Градивы: Дали посадил ее мертвую в машину и перевез в усыпальницу. Он надел на нее прекрасное алое платье. И ушел. На похоронах его никто не видел…

«Я люблю Гала больше матери, больше отца, больше Пикассо, больше денег». Вот и ответ на все поставленные здесь вопросы…

Вероника Карусель

Дар голубой агавы

Текила в некотором роде олицетворяет собой Мексику. Мы произносим ее название — заметьте, даже не пьем пока, — и в воображении немедленно выстраивается картина: выжженные солончаки, гигантские кактусы, контрабандисты. Хотя, признаться, узнали мы этот напиток совсем недавно, когда советское поколение любителей национального алкоголя постепенно сменилось другим, готовым к новым ощущениям. Итак, что на деле представляет собой всемирно известный бренд?

Текила — младший представитель весьма древнего рода мексиканских напитков. Как, по апокрифическому преданию, «прежде Евы была Лилит», так прежде текилы был мескаль. А до мескаля — туземный октли, или пульке.

Этот опьяняющий взвар индейцы-ацтеки пили не одно столетие и пили бы еще столько же, если бы в 1520 году в Новом Свете не появились испанцы. Конкистадоры нашли состояние местного алкогольного производства удручающим. Индейцы не знали винограда, они добывали сладкий сок из странного растения, протыкая дикий плод тростинкой, после чего давали ему забродить. Этот пенящийся напиток крепостью пива и стар и млад потребляли во время религиозных действ. Само же растение считали даром небес и древом чудес, олицетворением ранней инкарнации богини Майяуэль, которая имела 400 грудей, чтобы накормить всех своих четыреста детей.

Крепкий градус был нужен испанцам не столько из-за жесткости их натур, сколько по привычке не доверять воде. При необходимости пить воду, например, при отсутствии вина ее дезинфицировали, добавляя крепкий алкоголь, бочонки с которым стояли на кораблях именно в качестве лизола, а не как топливо пиратских пиров. Здесь на чужбине у европейцев не было выбора, и через несколько лет после высадки на ацтекский берег слабоалкогольный местный пульке стали подвергать дистилляции для увеличения крепости. Получившемуся напитку дали имя местного растения, которое испанцы перекроили на свой лад и стали называть «вино из мескаля», или просто «мескаль».