Журнал «Вокруг Света» №05 за 1962 год

За соседним болотцем виднелась твердая земля. Перебравшись туда, Тиль, Жан Янзен и Баантумичо весь день собирали камни в плетеные корзины. Лишь на закате, тяжело нагруженные, вернулись они в лагерь. Тиль пригласил к себе в палатку Беннисона и его специалистов.

— Сегодня я выполнил важнейшее условие нашего договора, — начал Тиль, — мы достигли мест, где, по моему предположению, начинаются основные залежи алмазов. Господин Жан Янзен, мой эксперт, покажет вам образцы.

Жан вынул из первой корзины кусок голубого камня величиной с кулак.

— Вы видите типичный синий тон камня, почти неотшлифованного. Лучших камней нет и в рудниках Кимберли. Валяется повсюду, как гравий, не сомневаюсь, что мы накануне крупнейшего открытия. Брюггенсен еще в прошлый раз обследовал эти земли, и все-таки мы нашли сегодня несколько алмазов. Вот они, — Янзен высыпал камни на ладонь.— Твердость некоторых равна десяти, у кристаллов типичное кубическое строение. Итак, это алмаз!

Крики, возгласы, вопросы заглушили объяснения. Беннисон даже вспотел, а Барклей схватил алмаз и, повертев под лучами настольной лампы, закричал:

— Чистый алмазный блеск! Не менее трех каратов!

Геолог Беннисона, достав шкалу твердости, тщательно исследовал камни:

— Поздравляю вас, мистер Брюггенсен!

— Завтра начнем рыть пробные шурфы, — предложил Тиль. — Жан Янзен считает, что залежи находятся на глубине метра. Я не так оптимистичен и думаю, что придется рыть гораздо глубже. Но в верхних слоях тоже, наверное, много алмазов, придется поэтому промывать всю вынутую землю. По контракту все добытые из шурфов алмазы поступают в мою собственность до тех пор, пока компания Де-Беерс через своих представителей не подпишет акт о передаче ей моих прав. И я официально, при свидетелях, спрашиваю мистера Беннисона, подпишет ли он сейчас условия или будет ждать окончания пробных изысканий?

Беннисон заморгал, переглянулся с помощником и заговорил:

— Хорошо, начнем завтра рыть шурфы., установим драгу, но камни, найденные моими рабочими, будут безусловно принадлежать компании Де-Беерс!

Брюггенсен спокойно ответил:

— Тогда я запрещу вашим рабочим показываться на моих разработках. А ваши специалисты могут в любое время следить за работой и убедиться в ее правильности.

— О, — вскричал Барклей, — так мы не уговаривались!

— У нас был не уговор, — вспылил Тиль, — а твердый контракт, где параграф семнадцатый гласит: «до передачи разработок и прав на разработку компании господин Брюггенсен сохраняет полностью право использования ископаемых». Или в нашем контракте написано иначе?

— Вы еще официально не обозначили место заявки, — прорычал Беннисон.

— Опоздали, мистер Беннисон! Сегодня при свидетелях место заявки обнесено заявочными колышками. Хотите взглянуть на протокол?

— Это спекуляция, оскорбление!— Барклей схватился за кобуру, но быстро опустил руку, заметив грозное лицо мичолунги и дуло слонового ружья, направленное прямо в грудь.

— Что нужно черномазому на нашем совещании? — завопил агент. — Прочь, негр, или я сам вышвырну его вон!

— Вы мой гость, Барклей! — твердо произнес Тиль.— Здесь я решаю, кому оставаться. Хотите продолжать нормальные переговоры или я буду вынужден считать их прерванными?

— Не мелите вздора, Тиль. — Беннисон пытался успокоить фламандца. — Когда речь идет о грандиозном открытии, легко может закружиться голова. Я предлагаю следующее: установим пробные шурфы в разных точках, чтобы определить с наивозможной точностью залегание предполагаемых алмазных пород. На основании этих данных вы проверите заявку, и тогда подпишем контракт.

— Согласен, надеюсь, что это произойдет прежде, чем в Киви-Киви разразится волна бешенства и злобы.

На следующий день 50 негров начали рыть шурфы. Пройдя не больше метра, натолкнулись на породу, пока, правда, не голубого тона, но богатую кимберлитом и оливином. Тиль наблюдал за работой драги, и лицо его сияло. Вечером, разговаривая с Эльзой, он передал ей мешочек:

— Сохрани. Никому не рассказывай о мешочке; если я погибну, считай это наследством тебе и детям.

— Ты все еще боишься? — Эльза испуганно смотрела на Тиля.

— Если бы я знал, кто враг... Хорошо, что ты сама готовишь для меня, не допускай к кастрюлькам никого.

Ни жара, ни москиты, ни тяжелая работа не уменьшали радости Жана Янзена.

— Завтра доберемся до залежей, сегодня дошли до синей глины... и так повсюду! — отчитывался он перед Тилем.

— Завтра границу залежей отметим последним отвалом. Когда все будет готово, сообщим Беннисону, — сказал Тиль.

В этот вечер Массиньи исследовал

больного особенно внимательно и даже пригласил на консультацию доктора Ниорта из экспедиции Беннисона. Оба врача решили, что тропическая малярия по-прежнему мучает Тиля. Тилю нужна постепенная смена температур: сначала Леокин, затем остров Ладера, после Южная Швейцария — Лугано или Локарно и под конец Хейст или Остенде.

— В будущем году вы попадете туда к купальному сезону, — обещал Массиньи.

— Великолепно для богатого Тиля, а вот что было бы со мной, бедным дьяволом?