Журнал «Вокруг Света» №09 за 1960 год

На бумаге все выглядит просто и даже красиво, но когда наползаешься несколько часов подряд на четвереньках, роясь в земле, как собака в поисках кости, то начинаешь чувствовать, будто вместо поясницы у тебя горящие угли. Стоит на секунду выпрямиться, чтобы сменить мешок, как перед глазами все начинает вертеться и появляется желание лечь на землю и больше не вставать. А в это время сзади уже подходят грузовики, собирающие мешки, впереди идет машина, которая без устали копает картофель, а по бокам полосы бегает надсмотрщик, который кричит, чтобы не теряли времени. Если от усталости, от жары и жажды уже больше не можешь, все равно обязан двигаться. Иначе тебя ждет немедленный расчет.

На моих глазах несколько парней, не выдержав, свалились в обмороке прямо на поле, а двух других в полдень хватил солнечный удар. Я думал, что работа сборщика самая тяжелая. Оказалось, я ошибался. Работа по сбору мешков и загрузке ими грузовиков была куда тяжелее. На ней действительно можно было отдать богу душу. Таская мешки и поднимая их на грузовики, я убедился, что знаменитый инквизитор Торкемада, знаток поджаривания еретиков на пылающих углях, специалист по выкалыванию человеческих глаз раскаленными прутьями и мастер четвертования, открыл бы рот, если бы ему удалось воскреснуть и посмотреть на сборщиков картофеля, а потом, расчувствовавшись, он непременно бы воскликнул: «Что за жестокая пытка!»

От этой работы уже через пару часов немели руки, мешки становились тяжелыми, ровно в них были камни, а не картофель. И все это при солнцепеке, когда грузовики не останавливаются ни на секунду и совершенно нельзя задержаться, потому что тогда приходится тащить мешки за машиной по вспаханной, рыхлой земле, а надсмотрщики, эти бездельники, палачи и работорговцы... Да стоит ли продолжать? Это сплошной ужас!

Я не описываю других видов работы. Хотя они и не были столь адски тяжелы, однако их тоже нельзя было сравнить с игрою в покер.

За эту «почетную» работенку нас кормили к тому же всего на полтора доллара в день. Питание это могло бы показаться подходящим разве что для заключенных на острове Алькатрас, а не для брасеро. Эти труженики не совершили иного преступления, кроме того, что добровольно сами спускают с себя шкуру, стремясь заработать хоть немного денег и переслать их на родину, в страну, которая без брасеро давно бы погибла от голода... Или я не прав?

По утрам при виде молока, приготовленного из двадцати частей воды и одной части сгущенного молока, сковородок с неочищенным и сухим овсом и маленькой порции риса, сваренного по-китайски, у нас пропадал аппетит. Он не возвращался и в полдень, когда нам давали обед, ничем не отличающийся от завтрака.

От непосильной работы и плохой еды все мы были такими «статными», «изящными» и «стройными», что многих из нас можно было спросить словами песни:

От имени бога тебя прошу,

Скажи, кто есть ты,

Горишь ли ты на огне в аду

Или живешь среди людей?

Многие брасеро сразу же отказывались от такой невыносимой работы и требовали, чтобы их вернули в Мексику.

Недовольство жалованьем, едой и наглостью надсмотрщиков-филиппинцев, издевавшихся над нами, росло с каждым днем.

Мы знали, как тяжела была работа, на которую мы нанялись, но, честно говоря, не она нас пугала: было обидно, что нам платили неизмеримо мало за бесчеловечный, изнурительный труд, в то время как в других местах получали гораздо больше и расценки за такую же сдельную работу были намного выше.

Ведь лето — единственное время года, когда все же можно было заработать какие-то деньги. Но на деле получалось, что мы из кожи вон лезли, а зарабатывали гроши. Надо было что-то предпринимать. Нельзя было ждать сложа руки, и я решил создать группу брасеро, взяв за основу тех, которые находились здесь с самого начала. Эта группа должна была постоять за себя и показать хозяину острова, что мы уже не те мексиканцы, какими были полвека назад, и что теперь мы хорошо разбираемся в том, как проводятся забастовки, стачки и митинги, к которым нас вынуждают невыносимые условия труда.

Поговорили с каждым в отдельности. Затем стали выделять уполномоченных на другие острова, где условия работы были похожими на наши. Мы готовились к тому, чтобы, когда недовольство станет общим, начать всеобщую забастовку протеста, если хозяева не улучшат условий.

Хесус Топетэ

Рисунки М. Нанаяна Сокращенный перевод с испанского Ю. Папорова

По ту сторону Рио-Гранде

Граница Соединенных Штатов с Мексикой не похожа на иные границы. Ее охраняют только с одной стороны, с американской. Всех, кто едет из Соединенных Штатов в Мексику, пропускают легко, без документов. Тех же, кто едет из Мексики в Штаты, проверяют долго и тщательно.