Журнал «Вокруг Света» (№12, 1993)

Едва суда собрались у косы Хеле, как на «Ганзе» произошла авария машины, и нужно было время для исправления поломки. Капитан «Вильгельма Густлова» принял решение следовать самостоятельно, поскольку его судно имело слишком большую осадку, и идти прибрежным фарватером вместе с другими судами он не мог. Капитаны остальных судов убеждали его обождать конвой, но «Вильгельм Густлов», отказавшись от противолодочного зигзага, устремился в роковой для себя рейс.

За месяц до описываемых событий к преподавателю школы подводного плавания Фрицу Бауэру, бывшему командиру субмарины, приехала жена Эльза. Эльза была на шестом месяце беременности, и Бауэру с трудом удалось подыскать ей мало-мальски пригодное жилье в переполненном беженцами городе. Не меньше хлопот досталось Бауэру, чтобы посадить Эльзу на «Густлов», где ему вместе с другим офицером предоставили двухместную каюту.

Уложив дрожавшую от потрясений Эльзу на свою койку, Бауэр вышел на палубу. Все помещения и даже коридоры судна были заполнены людьми. На море штормило, шел снег. Бауэр был далеко не трусом, на своей субмарине атаковал не только беззащитные транспорты, но и военные корабли противника. Однако тогда он выбирал условия трагических спектаклей, надеясь на внезапность и скрытность. Он никогда не задумывался о страданиях людей на торпедированных судах. Ему и в голову не приходило хотя бы один раз поставить себя на их место. В лучшем случае его одолевало презрение к бестолково метавшимся на палубах и отчаянно кричащим трусливым людям, не умевшим не только защитить себя, но и достойно умереть.

Сопровождавшие «Густлов» корабли охранения шли впереди, прикрывая лайнер со стороны моря, наиболее опасного направления возможной атаки русских подводных лодок. Бауэр со своей женой оказался на судне, которое в любой момент могло подвергнуться торпедному удару. Это вызывало у Бауэра тревогу и даже страх.

... Подводная лодка С-13 под командованием капитана 3-го ранга Александра Ивановича Маринеско 21 января в 15 часов вышла по заданию командира дивизиона, капитана 1-го ранга А.Е.Орла в район Данцига. Скрытно перейдя Балтийское море, С-13 более 10 дней находилась в районе Данцигской бухты.

... «С 30 на 31 января,— рассказывал легендарный Маринеско,— ночь была темной, ветер 6 баллов, шел снег, температура минус 17 градусов. На мостике, кроме меня, вахтенный офицер — штурман Н.Я. Редкобородов и командир отделения — сигнальщик А.Н. Виноградов.

Сигнальщик первым заметил силуэты кораблей и слабые проблески затемненных огней. Я стал всматриваться в направлении обнаруженного силуэта, но снежные заряды не давали возможности рассмотреть корабль. Когда снег рассеялся, я увидел огромный океанский лайнер. «Уходят от возмездия, под кем горит земля! Надо топить!» Объявил боевую тревогу и стал обдумывать план атаки.

Притопив лодку, чтобы на поверхности оставалась только рубка, Маринеско, пользуясь темнотой, на полном ходу смело прошел по корме конвоя и вышел на параллельный курс между берегом и преследуемым лайнером. Атака лодки на охраняемые суда со стороны берега часто бывает более успешной, так как противник ожидает нападения главным образом с моря.

…Пока лодка Маринеско маневрировала для атаки, Бауэр с палубы спустился в тепло своей каюты.

— Фриц,— обратилась к нему отогревшаяся Эльза,— твой товарищ Генрих утверждает, будто эти ужасные русские могут нас потопить! Но разве можно нападать на пассажирский лайнер? Ведь это не военный корабль?! А вы торпедировали гражданские суда?

— Не только торпедировали, но и по приказам фюрера и «папы» Деница расстреливали спасавшихся из пулеметов.

— Об этом кошмаре я слышала, но не верила, да и газеты писали опровержения на эту тему.

— Не волнуйся,— вступил в разговор Фриц. — В Балтийском море на наших минах подорвались почти все субмарины русских. К тому же, чтобы потопить охраняемый лайнер, нужны не только быстроходные подводные лодки, надежные торпеды, но и бесстрашные классные командиры. Насколько мне известно, ничего подобного у русских нет.

— Давно ли мы говорили, будто русские армии уничтожены, а сейчас их войска уже вошли в Германию, и мы без оглядки драпаем от них,— с сарказмом произнес Генрих. — Кроме того, на «Густлове» 1300 подводников, 32 будущих экипажа подводных лодок, это не считая сотрудников СС и СД. Расправившись с нашим лайнером, русские и их союзники спасут немало своих солдат и моряков, а также десятки транспортов, не считая груза.

... Лодка Маринеско обогнала конвой и легла на боевой курс.

В 23 часа 08 минут С-13 выстрелила четырьмя торпедами по лайнеру. Жить «Вильгельму Густлову», переполненному военными преступниками и ни в чем не повинными пассажирами, оставалось меньше одной минуты — время движения торпед от лодки до лайнера.

«... Из залпа четырьмя торпедами в «Густлов» попали три,— вспоминал Маринеско.— Одна взорвалась у фок-мачты, вторая в районе машинного отделения, третья у грот-мачты. Лайнер с дифферентом на нос и с креном на левый борт стал погружаться в воду».