Журналистика и разведка

У журналистов рабочая жизнь короче, чем у иных политических деятелей. Тем более когда тебе стукнуло 58 и ты впервые в жизни из недавних «детских пеленок» перепрыгнул вдруг в почти пенсионный возраст — стал на несколько лет старше самого генерального секретаря. А тот, молодой, стремится обновить старую команду. Для революции, в его понимании, нужны новые люди с чистыми руками, по возможности не связанные со старым режимом. Надо расчистить «партийные конюшни» и от былых ошибок, и от кадров, что совершали их. И он начинает претворять в жизнь свою идею. Что же, разумная мысль! На пенсию отправляют многих, еще не достигших положенных 60 лет. Революционная риторика Горбачева заставляет нас отдавать за него свои голоса, поддерживать его политику. Мы не знали, что она приведет к развалу страны, к обнищанию народа. Мы не знали ничего о тех подлинных целях, которые преследовал Генеральный секретарь ЦК КПСС. Об этих целях он поведал не нам, а своим почитателям на Западе спустя много лет. Выступая, в частности, в 2000 году на семинаре американского университета в Турции, бывший лидер советских коммунистов заявил:

— Целью моей жизни было уничтожение коммунизма, невыносимой диктатуры над людьми. Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и стране. Именно поэтому моя жена все время подталкивала меня к тому, чтобы я последовательно занимал все более и более высокое положение в стране. Когда же я лично познакомился с Западом, я понял, что не могу отступить от поставленной цели. А для ее достижения я должен был заменить все руководство КПСС, а также руководство всех социалистических стран.

Итак, уничтожение коммунизма по-горбачевски. Необходимость уничтожения можно было само по себе понять. Но неужели это было нельзя сделать более мудро, с наименьшими последствиями и для великой еще страны и для ее народа? Скажем, хотя бы на объединении двух Германий попытаться заработать для страны многие миллиарды долларов. Бонн наверняка заплатил бы за это если не наличными, то погашением советского долга ФРГ. Этого не было сделано. Таких примеров можно привести немало. Что это — глупость Горбачева или его безмерное желание прославиться любой ценой даже во вред своему народу?

Ну, хватит политики, вернусь к собственной журналисткой жизни в середине восьмидесятых. Любой жене в силу женских природных качеств и семейных забот хочется видеть мужа всегда на плаву, предугадать его будущее. Обращаться за прогнозами в ЦК КПСС по старым каналам в то время было бесполезно. Его работники не знали, уцелеют ли они сами в турбулентной жизни в верхах. Мила нашла иной выход удовлетворить свое любопытство и успокоить себя. После долгих уговоров она заставила повезти ее к «новой подруге» на станцию Сходня Ленинградской железной дороги. Был осенний холодный вечер 1985 года. Дождь лил как из ведра, в такую погоду хороший хозяин не выгонит из дома собаку. На слякотном неосвещенном шоссе обгонявшие нас машины обдавали старую «Волгу» потоками воды и грязи. Стеклоочистители не справлялись со своими задачами, а я ругал себя самыми последними словами за малодушие, проявленное в предшествовавшем разговоре с женой. Правда, мысленно — не будешь же накалять напряженную обстановку в машине, если не хочешь оказаться в кювете. На одной из грязных улочек Сходни жена исчезла за высоким забором, попросив меня подождать. Меня удивило большое количество иномарок перед незнакомым особняком. Ничего себе новая подруга! Сколько имеет богатых друзей! К счастью, ждать пришлось считанные минуты. Мила вернулась, коротко бросив «поехали домой!». «Подруга» оказалась вовсе не подругой, а знаменитой в Москве гадалкой. К ней требовалось записываться заранее.

— Она назначила встречу через неделю! — обрадовала жена.

Тут уж я не выдержал:

— Больше сюда не ездок, добирайся на электричке!

И она добралась, попала к гадалке, но долго не рассказывала о том, что узнала. В конце концов, все-таки поделилась услышанным:

— Нам предстоит поехать на несколько лет в интересную страну. Правда, не в этом, а в следующем году. Я верю и буду собираться.

Я рассмеялся, зная по опыту, как новое руководство поступает со старыми кадрами, но вступать в дискуссию не стал. Жизнь, однако, вскоре рассеяла скептицизм. Через месяц меня вызвали в кабинет генерального директора ТАСС.

— Хочешь под занавес поехать на несколько лет в Таиланд? — огорошил вопросом Сергей Лосев. — Советую: подумай.

— Но ведь там всего лишь несколько месяцев работает неплохой журналист. Как он расценит мое согласие, по-товарищески ли это?

— Об этической стороне не беспокойся, — улыбнулся Сергей Андреевич. Его высылает правительство Таиланда по соображениям национальной безопасности.

Национальная безопасность? При чем тут она? Я был хорошо информирован о том, кто есть кто в ТАСС, и знал, что наш корпункт в Таиланде «чистый».

Гадалка: Вы поедете в Таиланд

Сто миллионов долларов в моем кармане

— Как объяснить это? — не выдержал я. — Вроде собкор не носит погоны.