Журналисты не отдыхают

-- Бороться с ними их же методами. Создавать особые отряды, которые будут сидеть на хвосте у повстанческих отрядов. Благо, антоновцы действуют весьма размашисто, имеется много людей, которые их ненавидят. Одновременно - создавать отряды, которые будут занимать деревни вокруг лесов. Насколько я понимаю, Тамбовщина - это не Сибирь с её тайгой. Тем временем задача летучих отрядов - вытеснять формирования повстанцев из "своей местности". Ведь родственникам жители будут помогать, а вот пришлым - подумают. Те начнут грабить. Ведь повстанцы сильны прежде всего поддержкой населения. Я это видел и в Мексике. Понимаете, не бывает такого, чтобы большой отряд в лесу никто не увидел. Пастушок, бабка, вышедшая по грибы-ягоды, мужик, пошедший за дровами. Они ведь не отшельники-старообрядцы, скрывающиеся от людей.

Другое дело - сообщат об этом эти свидетели или промолчат. И тут, я думаю, надо сочетать кнут и пряник. С главарями и точно установленными пособниками в деревнях расправляться очень жестко. Остальным - со временем объявить амнистию. Многим быстро надоест сидеть в лесу. Ведь какой-то четкой идеи у них нет. У большинства - лишь выплеск недовольства. Тем более - заканчивается август. Осенью сидеть в лесу - не самое приятное занятие.

-- Интересно...

И тут я вспомнил ещё одну хохму.

-- Товарищ, Дзержинский, есть предложение, которое касается информационной войны. Тут могут действовать как наши люди, так и ваши. Надо распространять слухи, что мы массово используем против повстанцев ядовитые газы.

-- А почему газы? Я тоже не военный, но насколько я знаю, они особой эффективности на империалистической войне не показали.

-- Именно так. Более того, против повстанцев, скрывающих в лесах, они вообще бесполезны. Для того, чтобы накрыть даже небольшую рощицу, требуется несколько артиллерийских полков*. Но... у тех, кто не служил, газы вызывают чуть ли не мистический ужас. А внести смятение в ряды врага - это нужное дело. Можно и в самом деле где-нибудь кинуть пару десятков газовых снарядов.

-- Мысль интересная, -- усмехнулся Дзержинский.

В моей истории спекулянты и неучи очень любили скулить про большевиков или Тухачевского лично, которые, звери такие обстреливали леса газовыми снарядами. Хотя для человека этого времени - химическое оружие - точно такое же, как и любое иное. Но главное-то не в этом. Против партизан оно и в самом деле неэффективно. Разрыв газового снаряда из трехдюймовки дает ядовитое облако примерно в пять квадратных метров. Газы этого времени не убивают мгновенно. Так что попавший под раздачу вполне может отползти и отдышаться. То есть, для эффекта необходим ОДНОВРМЕННЫЙ огонь из многих орудий по разведенным позициям противника. Посчитайте, сколько нужно орудий для обработки даже небольшого леса? Газы на ПМВ стали применять просто от отчаяния, от невозможности преодолеть "позиционный тупик". И потому-то их в ВМВ и не применяли.

О литературе мы не забываем

Передо мной сидел человек с пышными усами, типичной интеллигентской острой бородкой и холеным лицом. Хотя он был совсем, не из дворян, а из купцов, а его дед и вовсе являлся крепостным. Звали моего собеседника Валерий Брюсов. Это был уникальный человек. Он был очень образованным даже для этого времени. Знал шестнадцать языков, обладал обширными знаниями в области литературы, истории и философии. Конечно, имелись и не менее образованные люди. Но нынешние ученые-гуманитарии были замкнуты на себе. Какой-нибудь профессор писал диссертацию, которую читали ещё десять профессоров - и полагал, что он внес вклад в Науку. А вот Валерий Яковлевич был очень талантливым поэтом и прозаиком. Причем, они мог писать в любом жанре - от социально-бытовых произведений до мистики и фантастики. Таким же станет Алексей Толстой, но пока он ещё раскачивался. К тому же Брюсов являлся очень хорошим критиком, он умел видеть начинающие таланты. А ведь я не собирался использовать тех, кого я помнил. Я ведь помнил не всех. Да и множество людей в моей истории сгинули во время Гражданской войны. А тут, возможно они останутся живы.

Что немаловажно - Брюсов вполне принял Советскую власть. Он даже недавно стал моим товарищем по партии. Среди литераторов старшего поколения - уникальный случай. Я подозревал, его вступление в партию, как и его жанровое многообразие происходило из одного корня -- от исключительной беспринципности. О хотел быть в литературе главным. И не всё ли равно - при каких властях? Сейчас он крутился во Всероссийском союзе поэтов, где явно стремился вытеснить с поста председателя, "коммуниста-футуриста" Василия Каменского.

Так что на моё приглашение он откликнулся очень охотно. Союз поэтов был не самой влиятельной организацией. В моей истории потенциал Брюсова Советская власть использовала процентов на пять. Не могли понять, что с ним делать.

Для начала поговорили и литературе. Меня поразило, что Валерий Яковлевич очень точно предсказал судьбу Маковского.