Журналисты не отдыхают

Так что в итоге форма была примерно образца 1935 года. Только вместо "богатырки", она же "фрнузевка", она же буденовка мы пробили берет, а в виде зимнего головного убора - ушанку*.

(В РИ зимнюю буденовку отменили только после Зимней войны)

Опять же - упирая на экономию. Береты и ушанки шить проще. Да и вот вам и отличие от старой формы. В это время береты носили только французские и итальянские горные стрелки. А ушанки вообще нигде, кроме России, не носят.

-- Ефрем, если ты командир роты, почему на тебе кубиков нет?

-- Так на днях обещали выдать. Дело-то обстоит как? Командир должен сам договариваться, как все обеспечить. Вот наш комполка и бегает.

Да, уже лично я пробил идею знаков различия. Они вообще-то появились сами собой - жизнь заставила. Но в каждой части извращались на свой манер. Тут меня послушали. Благо я ввел звезду, серп и молот, да и партийные значки пользовались огромной популярностью. К тому же многие элитные части, вслед за нашим бронепоездом, стали вводить себе собственную символику. Так что ко мне в этом случае прислушивались.

Разумеется, ни о каких погонах речь идти не могла. Их не приняли бы, даже если к этому призвал бы лично Ленин. Выдумывать я ничего не стал. Просто предложил петлицы, которые у нас были до 1939 года. То есть у генералов - ромбики, а не звезды.

Но только вот ввиду слабой промышленной базы, у каждого командира полка или дивизии должна была болеть голова - где всё это достать или изготовить.

Вскоре позвонили из ЧК. Девушка особо не запиралась. Она была слегка чеканутая. Ну, из тех, кого можно зарядить темой и двинуть на что угодно. А на горизонте снова виднелся Савинков. Нет, в Россию, он не приехал, действовали его люди.

-- Нежели он тебя так возненавидел?

-- Вряд ли. Как говорят в Америке, "ничего личного, просто бизнес". А я - очень хорошая фигура с их точки зрения. Глава пропагандисткой машины. Всё в духе эсеров. Они наносят удар не по реальному врагу, а по символу.

-- Но с Савинковым придется разбираться.

-- Есть кое-какая идея...

А приключения продолжались. Ко мне обратилась секретарша. А как же - большой начальник и без секретавши.

-- Сергей Алексеевич, с вами хочет поговорить журналист "Чикаго трибьюн" Стенли Ворд.

-- Что ему надо? Если интервью - пусть идет к черту.

Он для вас передал визитку.

Я просмотрел карточку. С лицевой стороны обычная визитка представителя масс-медиа. А вот с обратной была надпись на английском: "Стели Ворд приветствует Макса Полански. Есть конфиденциальный разговор, который может оказаться взаимовыгодным".

Кто такой Макс Полански я не знал. Однако догадался, что это одно из имен моего реципиента. А журналист наверняка в штатском.

-- Хорошо. Зовите.

В кабинет вошел просто типичный американец. Точно - журналист в штатском. С такой открытой улыбкой, что сразу захотелось проверить - на месте ли бумажник. Он заговорил на хорошем русском языке.

-- Добрый день, товарищ Коньков. Очень рад познакомиться, так сказать, очно, с таким человеком.

Я кивнул ему, чтобы садился.

-- Неужели в САСШ я так известен?

-- Ваша нынешняя деятельность не нашла пока особого признания, но прошлая... В Джорджии до сих пор помнят, как вы застрелили двух агентов Пинекертона. Нет, я понимаю - они тоже парни не подарок, тоже любят пострелять - и бой был честный. Многие вам восхищаются. Журналисты назвали вас последним ганфайтером.

Так, если этот тип не врет, а врать ему нет смысла, то в Америку в этой жизни мне путь заказан. Ну и черт с ней. Только вот что ему надо? Шантажировать? Так он должен знать, что с РСФСР как с Дона - выдачи нет.

-- Так что вы хотите? Если вам нужен автограф - то я могу его дать.

-- Ладно, я американец, и вы в какой-то мере тоже. Поговорим как деловые люди. Мне вы интересны как член правительства.

-- Я не член правительства. Я член ЦК. Это совсем не одно и то же. Но вы имеете влияние. Причем, как заметили люди, которых я представляю, вы примыкаете к группе, чья позиция дает возможность договориться.

-- Что это за люди? О чем договариваться?

-- Очень влиятельные люди. Вы не хуже меня знаете, что в САСШ не всегда решают те, кто сидит на Капитолийском холме. Так вот. Коммунисты хотят построить коммунизм во всем мире. Мы не хотим, чтобы в Америке был коммунизм. Но вы и ваши друзья не желаете это делать прямо сейчас. Значит, временно у нас есть возможность действовать ко взаимной выгоде.

И тут до меня дошло.

-- Дальний Восток?

-- Именно. Насколько я знаю, у кого-то из вашей партии есть план создания буферной республики на Дальнем Востоке.

Так, про план ДВР они знают. Отлично!

-- И что?

-- А вы не боитесь, ваши противники тоже учредят там что-нибудь своё? И их признает Япония. А потом и Англия? Мы совершенно не заинтересованы в усилении Японии.

Да, в том-то и дело. Американцев не тянет снова воевать через океан. Но только в этом случае - без нормальной базы. А вот усиление Японии - это им серпом по одному месту.