Журналисты не отдыхают

А положение Первой армии Пепеляева было - хуже некуда. Их отсекли от снабжения, боеприпасов у них не имелось, с едой тоже было хреново. В виду последнего обстоятельства многие бросились грабить всех, кто подворачивался под руку. Что рождало ответную реакцию. Сибиряки -- люди суровые. А когда их начинали грабить, то они надевали красные ленты и уходили в тайгу. Так что многочисленные отряды чувствительно покусывали партизан. К Сталину прорвался товарищ Тухачевский. В этой истории он не сумел сделать такую блистательную карьеру, он являлся командиром дивизии. Так вот он предлагал Сталину большую операцию по ликвидации Первой армии. Однако Виссарионович не спешил. В самом деле - а куда они денутся. Сталину не были нужны громкие успехи, ему был важен результат. В данном случае он придерживался принципа "тише едешь - дальше будешь". Тем более, он-то знал про мою возню с Устряловым. Лично я не понимал, что именно может из этого выйти. Но вышло.

Мы продолжали торчать в Кургане, где занимались, в основном, изданием листовок и прочей агитационной продукции. Наше наступление застопорилось. Красные взяли Петропавловск и Ишим, а дальше как-то завязли. А в тылу продолжала болтаться армия Пепеляева. Наши бойцы маялись дурью, среди них пошли разговоры строго по Лермонтову - "не смеют, что ли, командиры чужие изорвать мундиры о русские штыки..." Наша пропаганда привела к тому, что красноармейцы именно себя считали Русской армией, а колчаковцев - предателями, иностранными наемниками.

Но как-то под вечер ко мне в купе ввалился Сорокин.

-- Слышь, комиссар, тут тот тип пришел, интеллигент, которого ты неделю назад отпустил.

-- Устрялов, что ли?

-- Вроде он так назвался. Вышел на наши посты, сказал, что ты его знаешь.

-- Рисковый мужик. Наши могли бы и сразу шлепнуть.

-- Да, в смелости ему не откажешь. Наши, особенно кто из партизан, с кадетами не церемонятся.

-- Ну, ладно, ведите его сюда.

Устрялов выглядел очень уставшим, к тому же его лицо было покрыто щетиной возрастом в несколько дней. Явно, что в Первой армии жизнь была не самая лучшая.

-- Здравствуйте, Николай Васильевич. Вот мы с вами снова встретились. Что вас ко мне привело?

-- Генерал Пепеляев хочет с вами поговорить.

-- Именно со мной?

-- Да. Он сказал, что вы человек чести. Другим большевикам он не верит.

Гы. Вот уж кем только в жизни меня не называли. Фашистом, сионистом, анархистом, коммунистической сволочью, продажным писакой. Но за благородного дворянина я канаю в первый раз.

-- Где предполагается встреча?

-- В пятнадцати верстах есть зимовье. Встреча послезавтра. Генерал предложил вам брать сколько хотите охраны.

Ну, что же, надо ехать. Каких-нибудь гадостей от Пепеляева я не ожидал. Всё-таки я не такая важная птица. Даже если они каким-то образом сообразили, что я из будущего - какая Пепеляеву радость с моего убийства или захвата? Да и Колчаку тоже. А какая-нибудь западная разведка - так им логичнее было встретиться со мной и попытаться меня купить. Ведь кто я такой, если поглядеть со стороны? Авантюрист. А так - тащить меня через тайгу, когда вокруг красные и партизаны...

Мы подъехали к зимовью на двух санях на одноих из которых был пулемет. Андрей настоял. Он также не столько опасался каверзы со стороны Пепеляева, сколько возможности нарваться на какую-нибудь банду белых мародеров или дезертиров. А их шаталось по окрестностям множество. Местные, которых мы снабдили оружием, вели за ними охоту, но до полного успеха было ещё очень далеко.

Возле зимовья, расположенного на небольшой полянке, из снега выросли казаки-пластуны.

-- Кто такие?

-- К генералу, -- ответил Устрялов, он наш ждет.

-- А... Ну проезжайте.

Судя по количеству лошадей, генерала охраняли не больше пятнадцати человек.

Сам Пепеляев оказался бравым воякой с закрученными усами, выглядевший вполне ухоженно. Вообще-то, это только в советских фильмах противники большевиков выглядели эдакими картинными господами офицерами. Тех, кого мы видели убитыми или брали в плен, имели бомжеватый вид - были оборванными, грязными и завшивленными. Красноармейцы по сравнению с ними смотрелись куда лучше. Не говоря уже о бойцах нашего отряда, которые имели возможность регулярно мыться и стирать форму. (Мы таскали с собой теплушку, которую наши умельцы оборудовали под походно-полевую баню.) А вот Пепеляев выглядел молодцом. От него даже пахло не бомжатиной, а одеколоном.

-- Здравствуйте, товарищ Коньков.

Ни фига себе! Колчаковцев от слова "товарищ", как правило, трясло. Я решил соответствовать.

-- Здравия желаю, ваше превосходительство. Я так понимаю, что вы хотите вступить в переговоры.

-- Именно так.

-- Что ж тогда давайте не будем ходить вокруг да около. Ваше положение безнадежно. У вас нет боеприпасов, нет продовольствия. Попытки добыть последнее ведут к тому, что скоро местные жители в вас будут стрелять из-за каждого куста.

-- Но мы пока что ещё весьма сильны.