Жут

Теперь я присел на корточках, ибо почувствовал под ногами два бугорка и решил на ощупь убедиться, что это такое. Бугорки оказались двумя очень толстыми узлами. По-прежнему опираясь одним коленом о балку, я опустил другую ногу и убедился, что внизу есть веревочная лестница.

– Иди сюда! – крикнул я хаджи. – Я нашел ее.

– Эх, будь я повыше ростом, было бы, пожалуй, лучше, – посетовал он.

Я снова привстал и помог малышу залезть внутрь и схватиться за поперечную балку.

– Аллах! Что если она сломается и рухнет вниз! – сказал он.

– Не бойся! Я уверен, что балка выдержит нас обоих. К тому же подпорки ее прибиты гвоздями. А вот выдержит ли нас двоих веревочная лестница, этого я не знаю. Останься наверху; я сам сперва разберусь.

Я полез вниз, однако я слишком торопился и у меня было мало времени, чтобы спокойно отыскивать в темноте одну ступеньку лестницы за другой. Тогда я свесил ноги и стал спускаться по веревке, как по канату, перехватываясь руками.

Мне попадались отдельные уступы, в которых опять же были закреплены поперечины. Я находился уже в шахте, рассекшей скалу. В темноте я не мог понять, возникла ли она естественным путем или ее пришлось пробивать. Наконец я коснулся земли.

Я убедился на ощупь, что нахожусь в какой-то узкой яме, откуда не было выхода и где хватало места, может быть, на четверых или пятерых человек. Тут мне пригодился мой фонарик, который я всегда носил при себе: маленькая бутылочка с маслом и фосфором. Я вытащил ее из кармана жилета и открыл пробку, чтобы внутрь проник кислород. Когда я снова закрыл бутылку, она засветилась ярким фосфоресцирующим блеском; теперь мне были довольно хорошо видны окружавшие меня стены.

Я находился в треугольной каморке. С двух сторон меня окружала скала. С третьей была возведена стена; она оказалась не выше пяти локтей.

Посветив себе под ноги, я убедился, что стою на выступе скалы. Тут же я заметил шнур, который был привязан к нижнему концу веревочной лестницы и вел наверх. Посветив на него фонариком, я обнаружил, что шнур этот огибает стену и скрывается с другой ее стороны. Мне стало все понятно. Я хотел уже подниматься, как вдруг услышал негромкий голос Халефа:

– Сиди, подержи лестницу! Она вертится.

– Ах! Ты спускаешься?

– Да, прошло много времени. Я подумал, что с тобой случилась беда.

Вскоре он стоял рядом со мной; при тусклом свете фонарика он принялся осматривать и ощупывать все вокруг.

– Похоже, мы забрались в скальную шахту, – сказал он.

– Нет, мы находимся в пещере.

– Да она же чертовски мала и тесна!

– Это только край пещеры. Нам придется подняться на несколько ступенек вверх, а потом перелезть через эту стену.

– А как?

– Конечно, по лестнице; мы перекинем ее на ту сторону. Потрогай-ка этот шнур! Он ведет туда. Там, в темноте, ни один человек, попавший в пещеру, не догадается, что здесь есть тесный закуток и веревочная лестница, по которой можно выбраться наверх. Шнур же там наверняка закреплен так, что лишь посвященный заметит его. А ведь, если кто-то, попав в пещеру, решит выбраться из нее, ему надо лишь подтянуть к себе веревочную лестницу с помощью шнура. Все устроено очень ловко.

– Но мы еще ловчее, сиди, – хихикнул малыш. – Мы легко раскроем самые большие тайны. Ну что, переберемся в пещеру?

– Конечно. Мы поднимемся по нескольким ступенькам, сядем на стену, перебросим туда конец веревочной лестницы, а потом спокойно спустимся по ней.

Все так и было. Мы оказались в обширном помещении, которое уже нельзя было все сразу осветить фонариком. Халеф взял меня за руку и шепнул:

– Здесь никого нет?

– Посмотрим.

Я достал кусок старой бумаги и спичечный коробок, поджег бумагу спичкой и осветил пещеру. Мы были одни. Помещение, где мы находились, имело размеры довольно просторной комнаты; в длину и ширину оно достигало, пожалуй, двенадцати шагов.

Когда бумага прогорела и мы снова очутились в темноте, я заметил, что возле земли с одной стороны светится каким-то мутным, молочным светом некий четырехугольник. Я подошел ближе, наклонился и… увидел продолговатый лаз; он вел наружу.

– Халеф, мы находимся возле входа в пещеру, – радостно сообщил я. – Я поползу туда. Если не ошибаюсь, я увижу Оско и Омара.

Моя догадка подтвердилась. Я полз вперед до тех пор, пока оставался незамеченным для врагов; наконец, я увидел Оско и Омара. Они сидели, глядя на задержанных и держа наготове ружья.

Этого было мне достаточно. Я снова пополз назад.

– Теперь мы зажжем свет, не так ли? – спросил Халеф.

– Да. Достань-ка сало. Лоскут рубашки послужит фитилем.

Горшок был у меня пристегнут к ремню. Теперь я снял его. Мы нарезали в него медвежьего сала, а вместо фитиля привернули тряпку. Вскоре мы разожгли спичкой целый факел; правда, он ужасно коптил, зато освещал всю пещеру.