Жуткие истории (ЛП)

- Я был здесь... недели... может быть, месяцы. Они используют... капельницу... чтобы мы не умерли...

- Почему? - снова спросил Джимми Боб.

- Закуска.

Джимми Боб не был уверен, что правильно расслышал.

- Что?

- Мы - закускa.

- Как? Они пьют нашу кровь?

Его сокамерник зарыдал.

- Струпья. Они ждут, пока кожа заживет, затем сдирают корки и съедают их. Как вяленую говядину.

Джимми Боб застонал. Эти маленькие ублюдки-игуаны собираются подождать, пока его изувеченное тело покроется коркой, а потом снова сорвать кожу? Он не мог этого вынести.

- Дюжина из них приходит с плоскогубцами, - сказал мужчина, хотя Джимми Боб больше не хотел ничего слышать. - Они отрывают все до последнего кусочка. И медленно едят.

- Господи, нет.

- И... - мужчина впал в настоящую истерику, - oни окунают нас в соль и уксус, чтобы мы стали вкуснее!

Джимми Боб зажмурился. Он уже чувствовал, как язвы на его теле начинают заживать, начинают свертываться. На стене появился свет, который начал увеличиваться.

- Ты обещал убить меня! - крикнул мужчина Джимми Бобу.

Кучка космических игуан вошла в зал, щебеча, словно Элвин и бурундуки, щелкая блестящими металлическими клешнями. Один из них поднял бутылку острого соуса.

- НЕЕЕЕЕТ!!! - Джимми Боб начал кричать, прежде чем космический электрошокер заморозил его вокальные партии.

Затем они начали сдирать с него струпья.

Джимми Боб не думал, что боль может быть еще хуже.

Но он ошибался.

Перевод: Грициан Андреев

"ПЕРВЫЙ РАЗ"

Я написал это, когда мне исполнилось тридцать. Я так и не смог продать это произведение, возможно, потому, что оно слишком очевидно. Это также одна из немногих короткометражек, которые я когда-либо писал с всезнающим рассказчиком, возникающим в головах более чем одного человека в одной сцене.

- Ты нервничал в свой первый раз?

Робби не замедлил шага. Он отчетливо помнил тот вонючий гостиничный номер, отца, платящего деньги, обнаженную девушку, ожидающую его.

- Немного, - ответил он своему брату. - Все нервничают в первый раз.

- Думаю, я тоже. Немного.

Пит посмотрел на него. Тринадцатилетний и маленький для своего возраста, он терялся в одной из старых футболок Робби. Но именно таким был и Робби в тринадцать лет, когда входил в ту комнату. А десять минут спустя он вышел мужчиной, готовым сразиться со всем чертовым миром. Робби пожалел, что рядом нет их отца, а потом проклял себя за эту мысль. Теперь, с тех пор, как отца с ними не было, Робби был мужчиной в семье. Это была его работа - инициировать Пита.

- Сколько времени у меня есть? - спросил Пит.

- Столько, сколько потребуется. Как только заплатишь, ты будешь там до тех пор, пока все не будет сделано.

- Это сильно отличается от животных?

Они жили на ферме, так что у обоих мальчишек был большой опыт общения с животными.

- Совершенно по-другому. Подумай сам. Настоящая женщина, как в одном из тех журналов. Голая и вся твоя. Может быть, я потом тоже сделаю это.

- Правда?

Робби знал, что не сделает. У них не хватало денег на двоих. Кроме того, Робби достаточно занимался этим дома. Ему было восемнадцать, и он брал женщин, когда хотел. Его симпатичная мальчишеская внешность, только-только перешедшая в мужескую привлекательность, притягивала девушек, как мух на компост. Робби был настоящим губителем женщин.

- Долго еще, Робби?

- Почти пришли.

Район был захудалый, сплошь потрескавшиеся тротуары, граффити и пропитанные мочой алкаши. Он совсем не изменился с тех пор, как отец привез его сюда много лет назад. Он все еще мог вспомнить лицо своей первой девушки - овальное, с высокими скулами и ярко-красной помадой, которая делала ее рот похожим на рану. Ее глаза были пустыми, опустошенными каким-то наркотиком, но не настолько, чтобы она не застонала, когда он вставил ей.

Ты никогда не забудешь свою первую.

Парни срезали путь по переулку, крысы разбегались с их дороги. Пит придвинулся немного ближе к своему брату. Он нервничал, но не хотел этого показывать. Робби был его героем. Он хотел, чтобы тот гордился им. Он наслаждался каждой историей, которую Робби рассказывал ему о своих отношениях с женщинами, вечно разрываясь между благоговением и завистью. Теперь настала его очередь.

- Отец наблюдал за тобой? - спросил он у Робби.

- Да. Он наблюдал. Потом он сказал, что очень гордится тем, какую трепку я ей устроил.

Пит поморщился.

- Я не помню отца так хорошо. До того, как его забрали.

- Отец - великий человек. Когда-нибудь мы увидим его снова. Не переживай.

Пит посмотрел на своего старшего брата.

- Ты будешь наблюдать за мной, Робби?

- Если ты этого захочешь.

- Конечно же захочу.

- Тогда я так и сделаю. Вот мы и пришли.

Нужная им дверь была коричневой и прогнившей. Робби дважды пнул ее ногой.

- У меня есть деньги!