Жуткие снимки

– Да тоже вроде хорошо руководитель отозвался, замечаний было только два. Мурка, кошка моя любимая! А давай-ка мы пойдем, попьем чего-нибудь капучинистого, а потом пройдемся, платьице тебе на выпускной поглядим. И мне в ресторан после защиты тоже надо что-то необычное. Ага?

– У меня столько денег нету.

– Ничего, сегодня ты со Шведом ассистенткой поедешь: научилась ведь уже объективы различать и зонтики ставить? А это оплачивается.

– Вы меня балуете.

– Ага. Но еще мы тебя эксплуатируем по полной. Ты ж работаешь и как помощница-ассистентка, и как настоящая модель. Швед счастлив. Фотки с тобой показал в агентстве, так там люди от зависти локти грызут, но…

– Но что?

– Жуткие, говорят, фотки. Бездонные. Потусторонние. Шоковые. Как ты делаешь такие глаза? То белые, то серебряные… Да, и все еще не сразу верят, что ты не нарисованная. У меня, кстати, тоже мурашки, когда я на готовые работы с тобой, где ты не твой братик, конечно, смотрю, будто это и не ты вовсе, а кто-то… С той стороны, что ли. Посланница потустороннего какая-то. Жутенько, да. Но народ такое обожает. Ты молодец, Швед молодец… О, вот моя любимая кофейня. Давай туда!

– Там дорого!

– И что? Котенок мой ненаглядный, пойми уже – ты заслуживаешь самого лучшего! Ну, и первый экзамен надо отметить, правда?

– Первый экзамен – это еще не праздник, – проворчала Мурка, но пошла за ней.

В интерьерах этих Янкиных дорогих кофеен и кондитерских она в стареньких школьных юбочке и белой блузке чувствовала себя неловко. Янка поняла:

– Какая ты сегодня – школьница-школьница. И нервничаешь так же: по-школьному. А на самом-то деле ведь все хорошо. Последние школьные денечки, и все – аттестат и свобода. Лето. И ты, Мурлетка, – красавица, пойми это уже наконец. Молоденькая только очень. И миниатюрная, да.

– А ты сегодня – ну просто фея-крестная. Ты чего такая добрая, Янка?

– Так. Мне нравится представлять, будто ты моя сестренка.

За столиком, устроившись в уютном кресле, расправив белую юбочку, Янка добавила:

– Я и за Шведа очень рада. Он в работе с головой, такой весь при деле, а то до тебя все нервничал, все рыскал, все искал, как фоткать, кого фоткать, что фоткать… А ты ему будто все замыслы в один фокус собрала. Просто муза концепт-артов. И ты вроде удачу приносишь: ему заказы повалили жирные, а у меня с дипломом все гладко пошло… Так что нам на платьица хватит, на любые. Швед велел не жмотиться.

Мурка не ожидала, что на ее тощую мелкую фигурку найдется приличное платьице. Но Янка привезла ее не в ТЦ, а в какой-то особенный бутик к знакомым сестрам-близняшкам, похожим на черненьких суетливых стрекоз, и там началась жизнерадостная возня с примерками того, другого – пока вдруг у самой Мурки не вырвалось: «О-о-о-о!» при виде нежного платьица из серебристой тафты.

– Супер, – сказала Янка, на которой одна из стрекоз подгоняла нежно-голубое платье. – Юная луна. Серебряная сказка. Песня звезд. Ну и так далее – ты поняла. Это оно. Какая ты милая по правде-то, ага?

– Это оно, – согласилась Мурка, разглядывая в зеркале громадной примерочной волшебную, хрупкую, взъерошенную от счастья девочку с живыми и серебристыми, как ртуть, глазищами. – Это, что ли, я? Я – такая?

– Настоящая ты – такая, – засмеялась Янка. – Девочки, а нам бы еще туфельки в стиль? И чулочки?

Две коробки, Янкину и Муркину, сказочных, белоснежных с серебряными бантиками, черные стрекозы сами осторожно уложили на заднее сиденье маленькой Янкиной машины. Мурка невольно то и дело оглядывалась, борясь с искушением потрогать жесткий бантик. Чулочки, если честно, ее потрясли… Янка, стараясь быть серьезной, сказала:

– Грим я тебе сама сделаю – чтоб глазищи в пол-лица. А вот волосы… Дам маску для волос, и чтоб ежедневно на ночь, ясно? Потом еще надо с девочками-стилистками посоветоваться, что из таких коротких волос сделать можно… Мурлетка! А у тебя ведь все данные для карьеры студийной фотомодели. Тут уж рост не важен, если по подиуму, как цапля-микроцефалка, не ходить. А так ты вся сильная, тощая, ладненькая, пропорциональная, унисекс – то, что надо всем сейчас. В кадре оживаешь с полунамека.

– И в машине места немного занимаю…

– Я серьезно!

– Комнатная модель.

– Так оно ведь и неплохо. Для тебя тоже, ага? До Шведа это тоже сразу дошло, вот он тебя и приручает… Баловать велел. А давай-ка мы с тобой еще куда-нибудь заедем, в ТЦ какой, что ли, а то у тебя вон джинсики все истертые уже. Штаны тебе купим и пару юбок. Платьице еще, так, простенькое, для лета?

– …Это Васькины штаны.

– Я знаю. И все понимаю. Вот и надо их снять, постирать и поберечь – а то износишь, что надевать, когда совсем тоска припрет?