Зиэль

Еще задолго до наступления сумерек, маркиза Ореми Гилондэ и сопровождающие ее рыцари добрались до небогатого подворья маркиза Белами Гилондэ, отца девушки и властителя одного из небольших северо-восточных уделов империи… Маркиз в скором времени должен был самолично прибыть в столицу, для разрешения с ведомством канцлера каких-то налоговых споров, и можно было не сомневаться, что отныне его приезда будет ждать еще один человек, рыцарь, ждать с величайшим нетерпением и надеждой…

Рыцари покинули подворье, остановились на первом же пустыре, свободном от посторонних глаз и ушей…

– Извини, меня, Санги, если сможешь…

– Извинить? За что же? Ты не совершил ничего порочащего рыцарскую честь. Но я сделаю больше: я не дам тебе умереть холостяком. Живи, будь счастлив. Но если когда-нибудь, где-нибудь, по любой причине я увижу тебя воочию… разумеется, кроме как на глазах Его Величества, Её Величества и твоей… твоих… Я обнажу свой меч и даже не стану дожидаться, пока ты выхватишь свой. Прощай.

Глаза князя Та-Микол стали похоже на узкие щелочки, усы его встопорщились, взор загорелся лютой и бесшабашной удалью… Князь не боялся ни богов, ни демонов, ни людей, ни смерти и хоть сейчас был готов принять гибельный для него бой, но… Отныне он должен думать не только о себе, о своем благополучии… Он – не один.

– Прощай, Санги.

Никто и никогда не узнал подробности о том ужасающем событии, чуть было не лишившем жизни одну из первых придворных красавиц, о том, какое участие приняли в нем двое благородных рыцарей, двое близких и верных друзей. Но, разумеется, внезапный и окончательный разрыв между двумя известнейшими на всю империю рыцарями не остался незамеченным. Придворные вовсю чесали языками, пытаясь хотя бы зацепиться в разговорах за краешек тайны, приведшей к такому странному поведению обоих… И хотя никто из знающих никому ничего не разбалтывал, истина, пусть и далеко не вся, выплыла наружу. Оказывается, двое влюбленных (чувства обоих рыцарей ни для кого при дворе не представляли секрета) рассорились! Оказывается, хваленая дружба двух прославленных рыцарей не выдержала обычного, хотя и самого трудного испытания на свете: девушка предпочла одного из двоих! Если бы она отвергла обоих, или на их глазах выбрала кого-то еще, дружба конечно бы сохранилась, но…

Санги Бо собрал тех немногих из друзей, кто в это время был в столице и все они тотчас же откликнулись: герцог Таночи, граф Лавеги Восточный, рыцарь Когори Тумару примчались утешать старого друга (он им приоткрылся намеком), впрочем, не скрывая от него, что сохраняют прежнюю дружбу и врагом его, князем Та-Микол.

– И это человечно, друзья мои, это правильно, по-рыцарски. Но сейчас ему есть с кем разделять счастливые мгновения, в то время как вы – со мною, и я безмерно вам за это благодарен. Пьем?

– Да!

– Конечно пьем!

– И премного! Поехали ко мне на подворье? – предложил герцог Люи Таночи, самый умеренный и смирный рыцарь изо всей дюжины друзей.

– Нет, – ответил рыцарь Санги Бо. – На южной окраине, в трущобах, я знаю один постоялый двор. Там порядочные люди отродясь не гостевали, стало быть, никто не помешает нам веселиться вволю, как мы привыкли. Стражей тоже не будет, все трое суток, я об этом позаботился.

– Ура! Веди нас, Санги!

– Ладно, если не хотите ко мне, поехали туда.

– У Люи роскошно, а в кабаке удобно! Даешь постоялый двор!

И как раз в этот же вечер Его Величество император разрешил Её Величеству императрице устроить бал, на котором произошло событие, затмившее даже ссору знаменитых рыцарей…

Дело в том, что Его Величество более всего любил отвлекаться от государственных дел беспорядочным волокитством: сегодня это могла быть уездная баронесса, приглянувшаяся ему на приеме, в другой – фрейлина его ненаглядной супруги, затем – вообще смазливая служанка… Иной внебрачной любви ему хватало едва до утра, но бывали связи, тянущиеся десятилетиями. У Её Величества хватало кротости, ума и благородства не замечать проделок августейшего супруга, не слышать нашептываний и сплетен, но иногда стены спальни ее были свидетелями того, как добрейшая государыня устраивала выволочку грозному своему повелителю, и тот морщился, кряхтел, но терпел, не оправдываясь, признавал ее право на гнев и обиду. Потом, конечно, задабривал ее подарками, вел себя праведно и верно, иногда по месяцу и долее, потом все возвращалось на круги своя… В этот раз император нацелился на юную красавицу маркизу Ореми Гилондэ. Влюбленности в нее рыцарей и воителей никак его не волновали: рыцари подождут.

И вот, в самый разгар бала, подоспел главный «Танец Земли и Огня». По традиции его открывал Его Величество, либо приглашая даму сам, либо подавая знак, если он танцевать не хотел, и по традиции же, Её Величество – не всегда, но обычно – могла рассчитывать на приглашение Его Величества… В этот раз Его Величество встал с трона и пошел, пошел, пошел с любезной улыбкой вдоль женского ряда, сияющего, сверкающего, благоухающего, взглядами и вздохами сулящего… Весь двор тихо вздохнул: приглашена маркиза Ореми!