Зигги Стардаст и я

– Ты же знаешь, о чем я? Типа, живи и дай жить другим. Мне только не мешай. – Его рука пожимает мою. – В смысле, не кипишуй, приятель. У нас семидесятые на дворе, верно? Сексуальное раскрепощение и все такое, да?

Мир вокруг снимается с места; Мадам Бернадетт описывает пируэты в замедленном движении. У меня кружится голова. Позарез надо убраться отсюда. Думай, Коллинз. Управляй негативом и думай.

– Я серьезно, приятель, – продолжает Хэл, крепче сжимая обе мои кисти. – Тебе не стоит беспокоиться. Эй, посмотри на меня!

Я поворачиваюсь. Его медные глаза маслено поблескивают. На лице улыбочка, от которой шрам натягивается до самого уха.

– Доверяй мне, ладно? – Только киваю. – Просто будь поосторожнее. Тут на озере повсюду есть глаза.

– Мне бы другую сосиску взять, – говорю я. – Эта сгорела.

– Конечно. Вон там они, – машет в сторону фанерного стола. – Рад, что мы друг друга поняли. Беги, я пока местечко тебе погрею.

Вскакиваю, зигзагами бегу сквозь пляшущее месиво комбинезонов и бикини, ввинчиваюсь в толпу, исчезаю в тенях. Хэл встает с места. Делает пару шагов в мою сторону. Может, закатиться под трейлер и спрятаться? Но тут…

ШШШУХХХ! Подлетает Тэмми, оборачивает вокруг его шеи когтистые лапы и спасает ситуацию! Я и не думал, что буду так счастлив ее видеть. Хэл пытается высвободиться, но мне уже знакома эта хватка. Как гребаный медвежий капкан. Никуда он не уйдет.

Не задумываясь, пока никто не заметил, убегаю. Нужно предупредить Уэба и его семью.

42

На этот раз, пока я крадусь вверх по лестнице с задней стороны дома, никакой свет сквозь дверные щели не просачивается. Москитная дверь кухни открыта, но и только – ни движения, ни смеха, ни души. Если не считать далекого визга скрипок и смеха и гулкого бас-барабана моего сердца, никаких звуков…

Нет. Кто-то издает стон, и – ТРАХБАХБУМС! – что-то с грохотом валится на пол, похоже, битое стекло, книги и бог знает что еще. Распластываюсь по стене. Кто-то что-то тащит волоком по полу. Может, до них уже добрались? Может, кто-то пытается спрятать труп, и…

Вытянув шею, заглядываю внутрь. Это Уэб. От маленькой настольной лампы падает тень – его темное «я», которое тащит какую-то коробку. Что он делает? Может, голос подать? А то и впрямь преследование получается…

– Это поможет. Всегда помогает… – бормочет он. С ним еще кто-то? Кто? Я не вижу в доме ни другого человека, ни другого источника света.

Когда Уэб добирается до своей комнаты, я отпрыгиваю, чтобы не попасть в поле зрения, сползая по стене. Так, все. Это уже настоящий сталкинг. И все равно поднимаю голову и снова заглядываю в дом.

Он сидит на полу возле кровати. На нем пинкфлойдовская футболка – та самая! – и шорты-боксеры в клетку. Плачет?

Уэб откидывает крышку проигрывателя, того, что стоял под книжным стеллажом. Держит в руке один из моих альбомов, тыльной стороной руки вытирает глаза. Действительно, плачет.

– Да, всегда помогает, – говорит он непонятно кому. Смотрит на конверт пластинки. Я просовываюсь чуть дальше, чтобы увидеть, которой из них… и тут он резко поднимает голову.

Я ПОПАЛ.

– Кто там?

Потихоньку просовываю голову в дверной проем. Машу рукой.

– Джонатан?

– Прости. Да, это я.

– Ты вернулся. – Снова вытирает лицо. – И давно ты там стоишь?

– Недавно. Я только что пришел, я…

– Заходи.

– А где все?

Когда Уэб встает, свободная резинка его боксеров сползает ниже талии, демонстрируя идеально вылепленные группы мышц на животе. Я стараюсь на них не смотреть.

– Пошли в город, кое-что прикупить. У тебя все в порядке? – Он идет ко мне. Медленно.

– Ага. В смысле, нет. Послушай, я просто… пришел, чтобы… сказать…

Господи! Я репетировал эту речь во время забега с препятствиями вокруг озера, но теперь, когда снова стою перед ним, вся она превратилась в абракадабру. Закрываю глаза. Давай сбежим не оглядываясь и будем вместе скрываться на Луне до конца жизни и глядеть на звезды, там никто не сможет и пальцем нас тронуть, никто не сможет причинить нам боль, и… Открываю глаза. Он уже в считаных миллимерах от меня. Блестит от пота. Прочищаю вмиг охрипшее горло.

– Я пришел, потому что ты должен знать: те люди с другой стороны озера… я точно знаю, они планируют… что-то сделать… Не знаю, что… но думаю, собираются навредить вам всем… может… в общем, поэтому я и пришел… чтобы… сказать об этом…

За все это время Уэб ни разу не моргнул. Стоит так близко, что темноты меж нами больше нет, и пахнет по-прежнему, будто весь день играл в лесу: сладким мальчишечьим потом.

– Ты… меня слышал? – шепчу я.

– Ага, слышал, – шепчет в ответ.

– Ладно… ну… это… хорошо…

– Ты только из-за этого пришел?

– Ну… в смысле… нет… в смысле…

– Джонатан…

– Уэб… я…