Зигмунд Фрейд

В январе 1918 года ежедневный мучной рацион был снижен с двухсот граммов до ста пятидесяти. Картофель был на вес золота, варенье варили из репы, самые бедные уже начали есть кошек и собак. В доме 19 по улице Берггассе жили сравнительно неплохо, благодаря пациентам и друзьям. «Мы живем на приношения, как семья врача в старые времена», — писал Фрейд Абрахаму вместе со списком необходимых продуктов, где сигары стояли на первом месте, а после них шли мука, жир и бекон. Но мяса ему не хватало — «я всегда был хищником», — и он винил в своей апатии питание. В Вене не хватало всего, в том числе топлива. Приходилось довольствоваться низкокачественным коричневым углем и рубить на дрова заборы. Электричество часто выключалось, трамваи почти не ездили, а по ночам квартиры освещались очень слабо или были погружены в полную темноту. Неубранный снег, покрытый сажей, громоздился на улицах. В начале одного январского письма Абрахаму Фрейд приписывает: «Дрожу от холода». Пришел и ушел февраль, а потом и май. Фрейд пережил свой шестьдесят второй день рождения.

Октябрьская революция большевиков в 1917 году успешно вывела Россию из войны, но Центральным силам не удалось этим по-настоящему воспользоваться. Немецкие и австрийские войска вторглись в новое коммунистическое государство (Вена мечтала о поездах с украинским зерном, которые так и не пришли), и землевладельцы на оккупированных территориях России смогли прожить немного дольше.

Имение Волчьего Человека находилось под Одессой, на Черном море. Когда весной 1918 года туда прибыли австрийцы, Панкеев, земли и состояние которого пока не тронули, попросил разрешения привезти жену в Вену, потому что она была больна. Он обратился к другу, профессору Фрейду, за справкой. В конце концов Волчий Человек попал на Запад и после войны даже прошел несколько сеансов анализа на Берггассе. Россию он больше не увидел.

Летом 1918 года Фрейд снова нашел спасение в Татрах. Его приободрил богатый венгерский благодетель, который собирался оказать денежную помощь движению, Антон фон Фройнд. Когда-то Фрейд анализировал его жену. Это был «человек, которого надо было бы придумать, если бы он не существовал», как писал оттуда Фрейд. Фон Фройнд («доктор философии и пивовар»), которому было под сорок, перенес операцию по поводу рака яичек, затем лечился у Фрейда из-за возникшего невроза, а после этого решил одарить все психоаналитическое движение. В Будапеште он собирался организовать институт, а в Вене — финансировать издательство.

Фрейд в сопровождении своей «маленькой дочки» (Анне было двадцать два) побывал на вилле Фройнда, перед тем как отправиться в горы, и работал там над новым изданием «Толкования сновидений» — уже пятым. В предисловии он пишет, что не мог заставить себя внести в книгу серьезные изменения, боясь разрушить ее «исторический характер». Это была часть его автобиографии. Нефрейдистское заявление о том, что «мы считаем детство счастливым, потому что дети не знают сексуальных желаний», идет сразу же после воспоминаний о маленькой Анне, которой снилась земляника. Впоследствии оно было снабжено сноской с противоположным мнением, но само осталось нетронутым.

Приближалась очередная зима, и война подходила к концу, хотя очень немногие ожидали, что она закончится так быстро. В сентябре Фрейд и его основные последователи провели первый съезд в военное время. Он прошел в Будапеште при небывалой поддержке властей. Масштабы военного невроза и шока от снарядов заставили армейских чинов задуматься о природе «симуляции». Некоторые военные применяли концепцию Фрейда о «бегстве в болезнь», спасении с помощью невроза от невыносимой ситуации, к поведению на поле боя. Поэтому Будапештский съезд получил одного австрийского генерала, двух чиновников из военного министерства Берлина, радушный прием и банкет.

Месяц спустя Центральные силы распались, подрываемые изнутри беспорядками среди гражданского населения. На Западном фронте немецкая армия отступала перед союзниками. Вена беспомощно наблюдала. Венгры, богемцы, сербы, хорваты и другие подданные Австрийской империи неожиданно отделились. Италия, старый ненавистный враг с юга, разбила с помощью союзников австрийскую армию и захватила сотни тысяч военнопленных (лейтенант Мартин Фрейд был среди них). Триест с 3 ноября снова стал принадлежать Италии.