«Простите, пожалуйста, мои заблуждения, которые я не хочу не объяснять, не оправдывать».
Но вдали от Фрейда личные обиды сына на духовного отца и его стремление к обретению независимости давали знать о себе. Стоило только основателю психоанализа высказать критические замечания в его адрес, как тут же Юнг высказал обиду на то, что тот сильно недооценил его труд о либидо.
Судя по переписке между ними в декабре 1912 года, на протяжении одного месяца после мюнхенской встречи отношения между Юнгом и Фрейдом настолько обострились, а тональность писем первого стала столь взрывоопасной, что создается впечатление, будто сын вынуждал своего духовного отца самому осуществить жертвоприношение.
После того как в своем письме от 18 декабря 1912 года Юнг заявил, что техника обращения основателя психоанализа с его учениками и пациентами ошибочна, но никому не приходит в голову «дернуть пророка за бороду», Фрейду не оставалось ничего другого, как в ответном письме от 3 января 1913 года предложить прекратить личные отношения между ними. Швейцарский психиатр тут же подхватил это предложение, написав, что он «подчиняется» желанию основателя психоанализа разорвать личные отношения.
Примечательно, что уже в переполненном чашу терпения Фрейда письме от 18 декабря 1912 года Юнг символически убил своего духовного, возвышающегося над ним отца, назвав его братом.
Принесение жертвы привело к таким последствиям, которые свидетельствовали о всплеске творческих способностей и Юнга, и Фрейда.
Первый создал новое направление – аналитическую психологию, первоначальные наметки которой нашли свое отражение в работа «Метаморфозы и символы либидо», поскольку в ней не только использовались такие термины как «аналитическая психология» и «индивидуация», но и содержались идеи нуминозного (духовного) характера либидо и архаических слоев психики.
Второй сосредоточил усилия на развитии классического психоанализа, обогатив его концепциями нарциссизма, инстинкта жизни и инстинкта смерти.
Творческое возрождение Льва осуществлялось посредством приобщения к мистериям бога Аиона, львиноголовое изображение которого было обнаружено в древнем святилище мистериального культа Митры и название, а также соответствующее изображение которого было включено Юнгом в его книгу о феноменологии самости («Aion», 1951).
Творческое преображение символически убитого швейцарским психиатром Быка происходило путем освящения Фрейдом акта жертвоприношения новыми психоаналитическими представлениями (в частности, о нарциссизме), возникшими в процессе драмы, разыгравшейся между Львом и Быком.
Убийство Зигфрида
После публикации книги «Метаморфозы и символы либидо» (1912), в которой пересматривалось психоаналитическое представление о сексуальной энергии, между Юнгом и основателем психоанализа стало нарастать напряжение. И хотя в августе 1913 года Фрейд доверил ему отстаивать идеи психоанализа в полемике с П. Жане на проходившем в Лондоне Международном медицинском конгрессе, тем не менее вскоре между ними произошел окончательный разрыв, в результате которого в октябре того же года Юнг сложил с себя полномочия президента Международной психоаналитической ассоциации, а затем и редактора «Ежегодника психоаналитических исследований».
Последующие за разрывом с Фрейдом пять-шесть лет были столь болезненными для щвейцарского психиатра, что ему пришлось отказаться от активной общественной деятельности, порвать связи с Цюрихским университетом, где он читал лекции в должности приват-доцента, и погрузиться в свой внутренний мир сновидений и фантазий с целью разбирательства со своим бессознательным.
Подобно гомеровскому Одиссею, совершившему путешествие в обиталище Мертвых, Юнг отправился в плавание по глубинам своего бессознательного или, по его выражению, совершил путешествие в собственную «Некию» (эпизод «Некии» из «Одиссеи» Гомера).
В тот период внутренних колебаний, отчаяния и поиска выхода из кризиса он предавался воспоминаниям детства, пытался разобраться с потоком различного рода видений, начал рисовать и работать с камнем, заниматься йогой.
Юнг настолько глубоко переживал разрыв с основателем психоанализа, что поначалу вообще не мог объяснить себе то, что происходило с ним. Показательным в этом отношении является его попытка понять сновидение, приснившееся ему меньше месяца спустя после того письма Фрейду, в котором он заявил, что считает невозможным дальнейшее сотрудничество с основателем психоанализа.