Зигзаг судьбы (СИ)

Осторожно опираюсь на ногу, замечая, что нога совсем не болит и нормально двигается. Быстро моюсь в душе. Сушу и расчесываю волосы, разглядывая бледное осунувшееся лицо. Вспомнились прикосновения Кира. Перед глазами картинка окровавленного тела пилота. Вздрогнув, гоню от себя эти мысли. Бросаю расческу, на ходу скручиваю волосы и тороплюсь к Тариэлю.

— Чай здесь дрянной, — виноватым голосом предупреждает Тар, наливая воду в стоящий на тумбочке у кровати чайник. Порывшись в кармане куртки, достает плитку шоколада. — Вот выберемся из этой передряги, обязательно свожу тебя в шикарный ресторан.

— Тар, ты сам ел? Может, в столовую сходим, покормим тебя? — смотрю с удивлением на его манипуляции. Сажусь на диванчик у стены и придвигаю чашку к себе.

— Тогда понесу на руках на правах мужа.

Я тихонько смеюсь, отламывая кусочек лакомства от плитки.

— И навечно останешься настоящим рыцарем в памяти женской части местного персонала. А у некоторых и в фантазиях… — закрыв глаза, имитирую стон страсти.

Тариэль раздраженно отхлебывает из чашки.

— Услышала разговор? — в голосе слышится явное недовольство. — Ревнуешь что ли?

— Ревную, — шутя, соглашаюсь, подтверждая его догадку. — Я как ни как леди Ристаль! Мне по статусу положено!

Горький шоколад таял во рту, запах душистого чая возвращал к жизни. Жмурясь, как кошка, объевшаяся сметаны, довольно улыбаюсь. Тариэль усмехается, объясняя казус со своим новым статусом.

— Пришлось назваться твоим мужем, леди Ристаль. Только родственникам разрешено оставаться в палате, — Тариэль, отодвинув чашку, крутит из фольги замысловатые фигурки. — Дурацкое правило.

— Тогда выпьем за молодую леди Ристаль! — отсалютовала ему своей кружкой.

Тариэль не поддерживает мой веселый настрой. Сминая, отбрасывает фигурку, отворачивается к окну, кусая губы.

— Элик, не смешно. За эти два дня, я едва не поседел. Не вылезая из скайлинга, кружил над лесом в поисках тебя, — столько горечи послышалось в его голосе, что невольно сжалось сердце. — Найти тебя и снова потерять на этой проклятой Земле. Ты мой единственный родной человек, кроме мамы.

Оставив чашку, я посмотрела в затуманенные болью глаза. За чужих так не переживают. Благодарность теплой волной затопила сердце. Пересела к нему ближе, провела по волосам пальцами, прошептала:

— Те, кого ждут, кто нужен, — всегда возвращаются.

Тариэль пересаживает меня на колени. Вглядываясь в дорогие черты, очертила пальцем красивую бровь, скользнула по скуле, наклонилась к губам и поцеловала едва ощутимым, нежным прикосновением. Чуть отстранилась, ощущая вкус мяты горячих губ. Тариэль потянулся следом и поцеловал сам, настойчивым, требовательным, лишающим дыхания поцелуем. Мир вокруг перестал существовать. Только упоительные, сводящие с ума прикосновения рук, губ, языка. По телу разливается сладкая истома, из губ рвется стон, хочется раствориться в этой неге и отдаться желанию. Тариэль замирает и отстраняется. В дверь вежливо стучат.

— Полковник Ристаль, разрешите войти? Вам донесение.

— Входи, — прикоснувшись мимолетным поцелуем, Тар пересаживает меня на диван, идет к двери.

Райдо бросает мимолетный взгляд на меня и отдает запись. Сунув в ухо наушник, Тар замирает, вслушиваясь. Светлые брови сходятся на переносице. Он жестом отпускает адъютанта, возвращается ко мне.

— Элик, мне нужно уйти сейчас. Но завтра не уходи без меня. Обязательно дождись. Сам тебя заберу.

Его губы снова накрывают мои в упоительно-нежном поцелуе. Пальцы сами ныряют в светлую шевелюру, притягивая мужчину ближе.

— От тебя не оторваться… — горячее дыхание опаляет ушко, со стоном прижимает меня к себе. — Элик, отпусти…

Я отстраняюсь, тяжело дыша. Неудовлетворенное желание отзывается болью в теле. Тар выдыхает, резко встает, срывает с вешалки куртку и быстро уходит. Сбегает.

Я укладываюсь спать. Ночью заглядывает дежурный доктор, надеялась застать Тариэля. Оглядывает палату, недовольно зыркнув на меня, сухо интересуется, не нужно ли чего. Сон не идет.

То, что случилось днем между мной и Тариэлем изменило что-то в наших отношениях. В моих к нему точно. Я больше не могу притворяться, убеждать себя, что ничего серьезного к нему не чувствую. Он мне слишком дорог. И если Тар не откажется от меня, я от него никогда не откажусь.

Мысли перескакивают на Рона и скоропалительный обряд. Как Риштван соединил нас, если сейчас Рон с блондинкой, а мои мысли только о Тариэле? И ашранцы верят в этот обман с обручением не одну сотню лет! Жрец — шарлатан и фокусник! Утверждение, что божество соединяет только предназначенных друг для друга, обычная байка.

В окне уже светлело небо, когда я забылась сном. Меня разбудил нежные ласкающие прикосновения горячих губ. Сердце затопила нежность, не открывая глаз, я обнимаю смеющегося Тариэля, отвечая на поцелуй.

— Ты даже не смотришь, с кем целуешься! — Тар, улыбаясь, отчитывает меня.

— На этой планете у меня два кавалера: ты и монстр. Я сомневаюсь, что его сюда пропустят. Остаешься ты… — отшучиваюсь, подразнивая блондина.

Открыв глаза, замечаю, как по лицу Тариэля пробегает мрачная тень.