Зигзаги судьбы. Из жизни советского военнопленного и советского зэка

Согласитесь, что довольно необычная, прямо-таки уникальная траектория!

2.

Воспоминания Петра Астахова представляют двоякую ценность. Прежде всего — это кладезь уникальных фактографических сведений, что бесценно для историков как военного плана и коллаборационизма, так и для историков советских репрессий. Кроме того, они выводят нас на ряд более общих вопросов философско-морального плана.

В то же время они и сами, — для того чтобы быть точно и адекватно воспринятыми, — нередко нуждаются в основательном комментарии.

Взять, например, центральный для всего повествования эпизод — пребывание в Вустрау. Астахов описывает даже волейбольные баталии в этом лагере, но ни разу толком не объясняет, что за организация, собственно говоря, базировалась в Вустрау.

Восполним этот пробел. В Вустрау базировались так называемые «Курсы подготовки административного персонала для оккупированных территорий», созданные в 1941 г. изначально по инициативе Министерства пропаганды (министр Геббельс), но с образованием в декабре 1941 г. Министерства по делам восточных земель (министр Розенберг) переданные в его ведение.

Непосредственными инициаторами, с немецкой стороны, и ответственными за курсы являлись Кнюпфер, Лейбрандт и Паллон — сподвижники А. Розенберга, комендантом был другой сотрудник того же министерства — Френцель. Среди преподавателей большинство составляли представители русской белой эмиграции, в частности, Д. Брунст, Ю. Трегубов, Р. Редлих, В. Поремский и др., служившие в Министерстве по делам восточных земель. Курсы выявляли и готовили из числа советских военнопленных тех, кому можно было доверить серьезные поручения на оккупированных территориях, при этом явное предпочтение при наборе отдавалось фольксдойче.

Отборочная комиссия Курсов выезжала в дулаги и шталаги на оккупированной территории, возглавлял ее барон Дельвиг, а с лета 1942 года — Брунст. Добровольцы из числа военнопленных оценивались по шестибалльной системе: люди с интеллектуальным уровнем ниже 3-х и выше 4-х отсеивались: первые как недостаточно развитые, ни на что не годные, а вторые — как слишком умные и хитрые, способные на роль двойного агента. Проверяли и на склонность к выпивке: приглашали на ужин и старались так напоить человека, чтобы у него развязался язык.

Отобранные комиссией кандидаты переводились из лагерей в распоряжение Министерства и направлялись в «подготовительные» лагеря, один из которых находился здесь же, в Вустрау, а другой — в расположенном поблизости местечке Цитенгорст (Астахов, кстати, уточняет их специализацию: в Цитенгорсте сосредотачивались русские, а в Вустрау — украинцы и все остальные). Кандидаты в этих лагерях получали штатскую одежду и жили относительно вольно: они могли свободно ездить в Берлин, ходить в православные церкви и рестораны и вообще почувствовать себя полноправными жителями будущего послевоенного пространства, будущей новой Европы, руководимой из Берлина Адольфом Гитлером. Вместе с тем их могли и направить на сельскохозяйственные работы, что позволяло им дополнительно подкормиться.

Первый набор в Цитенгорст состоялся в самом начале 1942 г. Он распределялся на три потока: первый, самый малочисленный, поток состоял из людей одаренных, с высшим образованием и способных руководить (среди них, в частности, были генерал Трухин, Зайцев, Флегонов, Штифанов и др.). Занятия с этой группой проводил непосредственно Брунст. Второй поток (около 30–40 человек) — это, в основном, молодежь со средним образованием и с еще не сформировавшимся мировоззрением (руководил ими Р. Н. Редлих). Обучение велось без официальной программы, в том числе без официальной программы читал свои лекции по русской государственности и И. Ильин. Третий поток (около 80 человек, руководил ими Трегубов) состоял из людей с минимальным образованием и в целом не слишком перспективных для дальнейшей активной антикоммунистической деятельности. Обучение сводилось к беседам на общие темы, в том числе по истории Германии, и объяснениями того, сколь и чем так хорош национал-социализм. Очевидно, что в аналогичный поток со временем попал и П. Астахов. Возможно, его влили и в тот самый первый набор, находившийся в Цитенгорсте примерно до августа 1942 г., после чего все русские были переведены в Вустрау [39].