Зигзаги судеб

– Александр, не стоит печалиться по этому поводу. Эти люди просто настолько жадны, что совесть позволяет им экономить, показывая свою «бедность». Господь им судья.

– Знаешь, Изабелла, я не понимаю, почему они не могут принести мне кусок варёной или жареной баранины, кусок хлеба, на худой конец. У меня престарелые родственники, дети, в конце концов…

– Александр, у нас всего двое детей, а мы с тобой имеем добрый кусок хлеба с мясом каждый день. Не стоит обращать внимания на лукавых людей…

Отец улыбнулся в усы, ничего не ответив.

Она подозрительно посмотрела в его сторону:

– Ты опять что-то натворил? На одного из бедняг нападёт понос или рвота?

Отец опять ничего не ответил, не переставая улыбаться.

– Не надо было этого делать, Александр. Это нехорошо.

– Это не страшно и ненадолго, Изабелла. Им это послужит уроком. Грешно обманывать людей.

Мой дед был звездочётом. Я любил приходить к нему во флигель, мы вместе наблюдали за звёздами в подзорную трубу. Как вы знаете, в те времена ещё не было такого прибора, как телескоп, его изобрели несколько позже. Кроме этого, дед составлял гороскопы.

– У тебя настолько длинная жизнь впереди, что я даже не рискну предположить, сколько лет ты проживёшь, – говорил он. – А твоя бабка, глядя на твою же ладонь, просто за голову хватается, настолько длинна и непонятна у тебя линия жизни.

Таково было мнение деда и бабки по материнской линии. Родители же отца, мнение это разделяли, но при этом прибавляли кое-что ещё.

– Ты, Генрих, будешь большим человеком. Тебе, кроме тех качеств, о которых говорят родители твоей матери, свойственны и качества отважного воина, борца за справедливость и избавителя людей от нечистой силы.

Так говорила моя бабка по отцу, очень известная колдунья, скорее, даже фея, или же, белая колдунья – это уж как кому больше нравится.

Дед же, то есть её муж, очень известный знахарь и колдун, опять же, колдун, приносящий пользу людям, был ещё и известным хиромантом. Осматривая моё тело, слушая моё сердце и лёгкие, только разводил руками:

– Твой организм, Генрих, работает, как очень хорошие часы. У тебя сердце бьётся нечасто, но чётко, ровно и мощно. Я такого ещё ни у кого не слышал такого сердца. Лёгкие, словно кузнечные мехи, таких я тоже ни у кого не слышал. Я исследовал твою мочу, кровь и мокроты – всё не так, как у всех. А линии на руке…Похоже, твоя бабка права…

***

Я следил за прибором, который достался мне в наследство от моего прадеда – я не знал его, он рано умер. Во цвете лет погиб в неравном поединке с колдуном, по имени Конан, очень сильным и вероломным, который до сих пор жив, и это обстоятельство сильно отравляет мне жизнь. Ничего, надеюсь, что дойдёт очередь и до него. Опять же, это будет отдельная история, в которой мне, видимо, придётся несладко… Но я должен отомстить за прадеда, чего бы мне это не стоило.

А сейчас, медное кольцо прибора слегка зависло, вращаясь над медной пластиной, свидетельствуя о том, что где-то совсем рядом присутствует нечистая сила недюжинной силы. То есть Брумтильда неподалёку, возможно даже, она засела в своей жалкой хижине. Никогда не понимал, почему такие всемогущие особи живут в таких жалких условиях. Что это? Жадность, или, может быть, хитрость? Впрочем, мне ли говорить об этом. За семьсот с лишним лет, я не нажил даже такого жалкого жилья… При моём образе жизни оно и вовсе не нужно… Это – оправдание.

Итак, кольцо вращается, и даже такая сильная ведьма, как Брумтильда не в силах скрыть это обстоятельство. Теперь жди, откуда она нападёт!

Вдруг, не из хижины, а со стороны леса, появилась женская фигура, которая вела маленького ребёнка за руку. Что за чёрт! Это ведь Хелен с Каролиной! Они-то откуда взялись, ведь не было их с особо любопытными крестьянами, которые, затаившись в кустах, с риском для собственных жизней, следили за происходящим. А ведь до дома Брумтильды добрых полдня пути…

На этот раз Хелен была полностью обнажена, что лишний раз подтверждало совершенство её форм… Каролина же, ещё издали закричала:

– Возьмёшь меня в жёны, Генрих?

Этот вопрос поставил окончательную точку в данном эпизоде. Слишком всё правдоподобно – узнаю Брумтильду и невольно проникаюсь уважением к ней. Да, хитра, чертовка. Я достал из котомки несколько мешочков с травами, один из них развязал, достал щепотку. Сейчас всё проясниться. Бросил щепотку в сторону Хелен и Каролины. Голубое облачко взметнулось вверх, унося с собой иллюзию присутствия матери с дочерью. Никого. Браво, Брумтильда, ты, несмотря на прожитые годы, не стареешь. Впрочем, я тоже… Где же эта тварь? Когда она себя обнаружит? Она ведь очень терпелива, я это знаю. Она может затаиться надолго, не обнаруживая себя, а потом…