Зигзаги времени. Книга первая

Придя в избушку, я разогрел чай и попил его с сухарями, после чего решил немного поспать после неспокойной ночи. На всякий случай я установил на тропинке, уже протоптанной мною, последнюю свою гранату, своим испытанным методом — метрах в ста от избушки, чтобы у меня было время скрыться в случае тревоги. Все же кошмарная ночь сказалась, и я уснул, как будто провалился в пустоту. Организм стремился восстановить потраченную энергию, и ему было не до сновидений.

Пробуждение мое было весьма неприятное. Прямо перед глазами у меня застыло дуло автомата, который держал одетый в пятнистую униформу кавказец, второй — тот самый, которого я недавно держал на мушке, вытряхивал вещи из моего рюкзака. Увидев знакомую рацию, он понял, что я тот, за кем они охотились. Ухмыльнувшись, он подошел ко мне и, отстегнув от пояса наручники, защелкнул мои запястья на спинке кровати:

— Это он, Басмач, кого мы и искали!

— Я это сразу понял, едва увидел его разукрашенную рожу, видно здорово его ребята обработали, жаль только, что упустили!

— Надо сообщить Шефу, что одного мы взяли!

— Давай, заодно узнай, что с этой сукой делать! — Дуло качнулось перед моими глазами.

Я, как завороженный, смотрел за его движениями. Усилием воли оторвал взгляд от ствола автомата и перевел его на боевика. Униформа сидела на этом кавказце как влитая. Из кармана на бедре торчала рукоятка кинжала, с ремня свисал подсумок с характерными очертаниями гранат, на груди — сумка с тремя запасными магазинами.

— Шеф, мы одного взяли, что с ним делать? — проговорил в рацию молодой, которого я мысленно окрестил Кудрявым. Рация ответила сразу, видно Шеф был наготове:

— Молодцы, кто он такой, сколько их!? И быстро, главное — быстро! Все, что узнаете интересного, передадите мне! Кончать его пока не надо, сам хочу еще с ним напоследок поговорить, ну а сведения выжимайте, как можете! Жду!

Кудрявый взглянул на меня и кивнул на рацию:

— Слышал?! Так что давай по-хорошему: кто, откуда, зачем мужичков наших замочил, ну и так далее. Глядишь, шеф и отпустит тебя, если все расскажешь!

— Все слышал! И твой разговор, и басни Хмурого, так что пошел ты, пес смердячий, сам знаешь куда!

— Басмач, займись им! — прошипел от злости он.

— Жаль, пожалел я тебя, когда ты гранату мою обнаружил, а ведь держал тебя на мушке.

— Зато я тебя не собираюсь жалеть! — подскочил ко мне молодой и ударил меня в печень. Дыхание перехватило, как будто из меня разом выжали воздух, колени подогнулись, руки резко дернулись, так что наручники с силой врезались в запястья. Минуты через две, когда дыхание восстановилось, и боль немного прошла, вопросы стал задавать кавказец:

— Слухай, паралитик! Если будешь парашу пускать, так до конца дней печенками у нас рыгать будешь, так что не гони пластинку, петушара, тебе же лучше!

— Ну, кто… откуда… сколько вас… Где остальные? — нанося удары, шипел Кудрявый. Я, как мог, отворачивал лицо, которое вновь было в крови.

— Ша! Оставь его мне! — доставая кинжал, произнес Басмач.

Он поднес острие к моему глазу:

— Хрюкало не лакшит, что его моргало посадят сейчас на пиковину!.. Ну, будешь ботать? — он поднес кинжал к самому зрачку, и я понял, что еще секунда — и я лишусь глаза.

— Хорошо, все скажу!.. Трое нас, трое, туристы мы… А тут в нас пулять начали, гоняться за нами… И вообще, я никого не трогал, это все Серега, это он притащил сюда рюкзак, и про Хмурого он рассказывал…

— Где они? — не отнимая кинжал от глаза, стал спрашивать Басмач.

— В лагере, у Сторожевого камня. — У меня от напряжения и ожидания удара ножа выступили слезы, но это были слезы не от страха, а слезы от бессилия, от закипевшей злости — на себя, на этих урок, это была та самая злость, которой так не хватало мне на лугу.

— Где ваш лагерь, показывай! — отцепил меня от кровати Кудрявый, Думая, что они меня сломили и теперь я выполню все их приказания. Он защелкнул наручники у меня на руках спереди и даже дал мне прикуренную сигарету, что по его меркам было сверх благородство.

Толчок дулом автомата в спину дал мне понять, что от меня требуется. Я покорно вышел из избушки и показал рукой с зажатой сигаретой на тропинку:

— По ней — до ручья, а дальше — вдоль болота до Сторожевого камня…

Кудрявый осмотрелся и, взяв автомат наизготовку, тронулся по тропинке вперед. Он шел пружинистым шагом, весь напряженный, готовый в любую минуту открыть стрельбу. Толчком автомата Басмач дал мне понять, чтобы я шел следом за боевиком. Сам же он отстал шагов на пять от меня, шел так же настороженно, держа оружие наготове. В лесу стояла тишина, только сухие ветки да хвоя похрустывали под ногами у моих спутников.