Зияющие высоты

Где-то кровь ручьями льется.
Мне же тут лафа живется.
Не в окопе жду обстрела,
Я на койке дрыхну смело.
Честно Родине служу.
Как? Хотите — расскажу.

Лишь успеешь разоспаться,
Как уж нужно подыматься.
В коридоре свет потух.
И дневальный, как петух,
Прокричал-пропел: "Подъем".
Начинается содом.
Сна как будто не бывало.
Вверх летят штаны, одьяла.
Суй портянки в сапоги
И на улицу беги.
Здесь, согласно распорядку,
Строят нас на физзарядку.
В дождь и в снег, в жару и в холод,
Боль терзает или голод,
Все равно изволь бежать.
Надо комплекс уважать.
До чего ж паршиво, братцы,
Физкультурой заниматься.
Руки ломит. Шею больно.
Все ворчат: "К чертям, довольно!"
Старшина в ответ: "Заткнись!
На носочках подтянись!
Раз! И два! Не гнуть спины!"
Наконец, кончаем мы.
Пять минут дано на мойку,
Блеск сапог, заправку койки.
Как помешанный, крутись.
На поверку становись.
И начнут тебя шпынять,
А за что — нельзя понять.
Вслед за тем, вертя указку,
Политрук мусолит сказку,
Как враги спешат к нам в плен,
Как обратно взяли ЭН,
Хлеборобы хлеба сдали
Вдвое больше, чем убрали.
Всюду массовый подъем.
Новый денежный заем.
Вождь явил свою заботу…
Сдохнуть можно от зевоты.
Поливать закончив воду,
Политрук призвал опять
Сообща со всем народом
Лучше… койку заправлять.

БРЕД

Шизофреник запер на крючок дверь, чтобы к нему не ломился пьяный хозяин квартиры, у которого он снимал комнатушку, положил на колени доску, заменявшую письменный стол, и задумался. Как хорошо, что я один, думал он. Хочу, чтобы все осталось так, как есть. Хотя бы еще немного. Я должен успеть хотя бы тысячную долю того, что продумал, сказать хотя бы одному человеку. Иначе зачем все это? Потом пошел какой-то сумбур, о котором Инструктор сказал, что это — из подсознания, типичный фрейдистский бред. Шизофреник занял первое место на математической олимпиаде. Сам Академик жмет ему руку и говорит, что он — разгильдяй, койку толком заправить не может. Шизофреник заправляет и заправляет койку, а Академик снова сдергивает одеяло. На том берегу слышатся команды вражеских офицеров. Шизофреник не может понять, почему они выкрикивают такие точные координаты их штаба. Завтра утром война, а они на штабных учениях. Офицеров учат писать донесения о гибели и похоронах солдат. Учения идут и идут, а имен уже не хватает. Шизофреник придумал простой и аффективный метод порождения практически бесконечного числа имен. Академик сказал, что он молодец, дослужится до офицера. Просмотрев метод Шизофреника, Академик сказал Инструктору, что он научной ценности не имеет. Потом Шизофреник начал писать трактат.

СОЦИАЛЬНЫЕ ЗАКОНЫ